Кологрив... Как много в этом звуке!

Подробности

Опубликовано: 22.10.2013 12:10

Просмотров: 4146

Один из постоянных авторов журнала "Иркутские кулуары" Михаил Юровский побывал недавно в Кологриве.  . Да-да, этот город - не фигура, а точнее, не только фигура речи. Он есть и живет довольно насыщенной, судя по всему, жизнью. Почти такой же насыщенной, как столица Восточной Сибири, о которой, уверен, кологривчане (или кологривцы?) тоже практически ничего - как и мы о них - не знают. Быть может, поэтому и пафос у них - по отношению к себе и своему великому муниципальному образованию - сравним, соотносим с иркутским. Ой, наверное, надо написать "иркуцццким" - для большей-то пафосности! Иркуцццк ведь гораздо круче Кологрива! Не исключено. Не исключено же?  Вот материал из местной газеты , который прислал нам Михаил .

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Иногда бывает в нашей жизни и так. Живет человек по соседству, всего через дом, постоянно здороваешься с ним, знаешь, что это столичный преподаватель, вроде бы ученый-социолог. Конечно, надо обязательно познакомиться, журналистская интуиция подсказывает, что человек очень необычный. Но повседневная суета мешает встретиться, месяц проходит за месяцем, беседа все откладывается «до лучших времен».

И вот встреча, наконец, состоялась. Мы сидим в гостях в уютном старинном купеческом особняке (дом этот на улице Куйбышева, к слову сказать, бережно ремонтируется новым хозяином, вновь превращается в добротную городскую усадьбу). Пьем вкусный чай и, буквально «открыв рот», слушаем интереснейшую лекцию о социологии, местном самоуправлении, кадровой политике, международной ситуации. Яркий, неординарный собеседник постоянно удивляет парадоксальными выводами, впрочем, научно подкрепленными. Пять часов пролетели незаметно…

Позже с помощью Интернета постарался узнать подробнее о необычном соседе. Оказалось, действительно, интереснейшая личность, известный ученый, автор сотен научных трудов.

Впрочем, пора уже представить читателям моего нового знакомого: Юрий Михайлович Плюснин, известный российский социолог, профессор, доктор философских наук, заместитель декана по науке факультета государственного и муниципального управления Высшей школы экономики, один из главных в стране специалистов по местному самоуправлению, кадровой политике на государственном и муниципальном уровнях. Список громких «титулов» можно было бы продолжать еще долго, но и сказанного выше достаточно, чтобы понять: у нас появился новый замечательный земляк и, кстати, «бесценный» консультант для органов местного самоуправления. А еще он автор любопытного научно-популярного труда «Кологрив – родина колобка». Надеюсь, что подписчики районки станут первыми читателями этой работы.

Разговор с профессором я записал на диктофон и сегодня предлагаю вниманию читателей некоторые высказывания Ю.М.

- Юрий Михайлович, Вы уже не первый год в Кологриве. Приобрели дом, капитально его ремонтируете, подолгу живете здесь с семьей. Наверняка, у Вас здесь есть и научная работа. Давайте поговорим о Вашей исследовательской деятельности и о том, какое место в ней занимает наш город.

- Шесть лет назад в государственном университете, который называется необычно – Высшая школа экономики - мы с моим старшим коллегой и другом, Симоном Гдальевичем Кордонским, бывшим тогда начальником экспертного управления Администрации Президента РФ, создали кафедру местного самоуправления. Эта кафедра уникальная, она, кстати, единственная в стране с таким названием: среди 428 факультетов государственного и муниципального управления таких кафедр больше нет. Должен сразу оговориться, что местное самоуправление – это миф, феномен, которого в обыденной реальности нет. То есть реально имеет место муниципальное управление, но нет никакого местного самоуправления. И в то же время оно существует повсеместно, но проявляется лишь при особых условиях и в особых обстоятельствах. Такие условия и обстоятельства мы и изучаем.

Особенность нашей кафедры в том, что мы особым образом занимаемся социологией, пытаясь работать не как рутинные исследователи, подгоняющие представления о реальной жизни под теоретические схемы, а изучая реальную жизнь непременно на месте и «наивным» образом. Причем наблюдаем её мы сами, такой, какая она есть в действительности, а, не подгоняя жизнь под какие-то внешние, придуманные схемы. Очень часто бывает так: есть социальная теория, мы считаем, что эта теория верна, значит, надо жизнь под нее подстроить. Так, кстати, и законы пишутся – корёжат жизнь по придуманной схеме. Для нас такой подход неприемлем. Мы на кафедре ищем и изучаем реальное местное самоуправление. И своих студентов, магистрантов, аспирантов учим наблюдать реальную жизнь, не подгонять ее под книжные теории. Поэтому мы постоянно возим студентов по стране в рамках наших курсов. Приезжаем на неделю в какой-нибудь городок, и они наблюдают его жизнь.

Мы с ними гуляем по улицам, внимательно все изучаем – почему, например, так много пьяных на площади, а на улицах их нет, или почему такие умные ребята работают на пилорамах и в лесу. Описываем, что делают люди на рынках, как создают свалки, где и какие в городе общественные туалеты, как кладбище обихожено и как выглядят домики и участочки у местных богатеев и чиновников. (Вот нынче наблюдаю увлечение людей пластиковым сайдингом – и обязательно хочу написать статью в вашу газету про такую человеческую глупость – закрывать превосходные деревянные дома материалом для самых бедных.) Много интересного студенты для себя обнаруживают, некоторые вещи для московских ребят совершенно удивительны, к примеру, феномен долговых тетрадок в провинциальных магазинах. Им трудно представить, как можно в магазине брать товар в долг. Целый день мы с ними занимаемся, читаем особые лекции, не по книгам, а «по жизни», а вечером они делают отчеты. После таких поездок студенты начинают понимать, чему же мы их учим.

В последнее время мы начали вводить и летние практики, стараясь направлять студентов не в Госдуму, не в Совет Федерации или правительство (там, по-сути, им и делать нечего, разве учиться бумажки таскать), а в настоящую российскую глубинку. В Мантуровском районе Костромской области, в селе Угоры, у нас создан полевой стационар факультета государственного и муниципального управления. Молодые люди живут там в палатках, в усадьбе и изучают реальную организацию управления сельского или городского поселения, муниципального района, городского округа. То есть они погружаются в то, чем будут заниматься дипломированными специалистами – в местное управление.

В последнее время мы ведем исследование того, как устроены разные составляющие местной жизни и как люди реагируют на происходящие в стране изменения – не на словах, а своим поведением, мотивы которого они нередко и не осознают. В прошлом году мы получили финансирование по гранту Президента России для изучения организации местной власти и влияния ее на гражданскую активность населения и местное предпринимательство. Грант был большой, мы организовали 15 экспедиций, в том числе в одной из них мы обследовали Кологрив, Солигалич и Галич. Всего же в рамках гранта получилось обследовать 40 различных муниципалитетов от Западной Сибири до западной границы России. На базе этих исследований мы выпустили полезную, по-моему, книгу «Муниципальная Россия. Образ жизни и образ мысли. Опыт феноменологического исследования». Два экземпляра книги есть в Кологриве, у глав района и города, можно её найти в Интернете. Есть в этой книге несколько нелицеприятных зарисовок и про Кологрив.

- Почему именно Кологрив стал Вам интересен для научного изучения?

- У нас в этом году выбраны для исследований 3 пилотных региона – Алтайский край, Костромская область и Татарстан. Во всех этих регионах есть своеобразие, есть типичные черты и есть своеобразная чистота исследований. Здесь есть нетронутость, отсутствуют крупные города, которые сильно сминают ткань социальной жизни. Костромская область стала у нас пилотным регионом также благодаря нашей базе изучения муниципального управления в Угорах. Там за последние годы побывало более 80 студентов и молодых исследователей, в том числе и из других ВУЗов. А поскольку Кологрив рядом и здесь очень своеобразная, интересная для исследований территория, мы работаем и в вашем городе наряду с Мантуровом и Макарьевым.

Кологрив удобен тем, что он относительный изолят, находится на одной дороге, в тупике. Это, конечно, накладывает своеобразный отпечаток на местную жизнь. Интересен нам Кологрив потому, что именно в таких местах возможно развитие местного самоуправления. Например, в Шарье или Мантурове оно невозможно, эти города находятся на магистрали, и слишком много ресурсов прокатывается через них, препятствуя возможности консолидации общества и развитию местного самоуправления.

На мой взгляд, реальное самоуправление возможно только в условиях изоляции. При ней, в условиях нехватки людских, материальных и других ресурсов общество вынуждено консолидироваться, самоорганизовываться. И в России, и в Европе картина примерно одинаковая: реальное самоуправление есть в сельской местности, где общество изолировано, где не хватает ресурсов, и люди вынуждены жить самодостаточно, так сказать, жить вне государства. Реальное самоуправление я, например, наблюдал в Горном Алтае. Там в одном из поселений местные жители смогли организоваться и даже дали в 1990-е вооружённый отпор бандитам, собравшихся забрать у них земли. Сейчас они выбрали себе главой поселения местного алкоголика-тракториста, он никому не мешает, и всем хорошо.

В 2007 году я первый раз привез в Кологрив 4-х студентов, встретились тогда с главой района, он прочел нам лекцию о местном самоуправлении. Это был пробный заезд. Кстати, в том году директор заповедника Максим Синицын уговорил меня купить здесь дом. На следующий год я привез команду из 14 студентов. В нынешнем году в Кологриве работало уже 18 студентов, которые проходили практику. Еще 14 молодых исследователей изучали систему местного здравоохранения на примере соседнего Мантуровского района, мы побывали во всех ФАПах, аптеках, пообщались со всеми врачами и сделали много важных и интересных выводов, причем многие наши гипотезы подтвердились. Сейчас не только в России, но и в западных странах идет процесс разрушения системы здравоохранения, задача – избавиться от бремени социальной сферы, бесплатных медицины и образования. Механизм этого избавления у нас очень интересный, хитроумный, система социальных обязательств, доставшаяся нам от советской эпохи, постепенно отмирает. Но это, впрочем, отдельная большая тема.

Кроме этого, мы проводили этим летом 2 студенческие научные школы, в Кологриве в этом году была социологическая школа. Жители города наверняка видели наших студентов, две недели в августовскую жару те бродили по городу, изучали, как осуществляется социальная справедливость через торговлю. Очень много интересного для себя ребята нашли, многого не знали, уехали воодушевленные. Вот, например, повсеместные долговые книжки в магазинах означают, что в обществе есть доверие, некое социальное единство. Повторно эти же студенты приедут осенью.

Кологрив интересен для социолога еще и тем, что здесь есть местное общество. Все друг друга хорошо знают, живут, как одна большая семья, в которой, конечно, ругаются и ссорятся. Но, тем не менее, знают, что друг без друга прожить нельзя, все взаимосвязаны и взаимозависимы. То есть, в Кологриве существуют реальная самоорганизация и социальная активность, которую прошу не путать с гражданской активностью, её-то практически нет. Впрочем, пока реального самоуправления как синонима муниципального управления в Кологриве я не увидел, возможно, оно есть в глубинных сельских поселениях.

- Обращаются ли к Вам за консультациями представители местной власти? Ведь рядом с ними есть такой уникальный человек, крупный эксперт по местному самоуправлению, грех не воспользоваться возможностью поучиться.

- Нет, к сожалению, не обращаются ни районные, ни городские власти. Хотя я с 1984 года занимаюсь и преподаванием, и подготовкой управленческих кадров. В 1980-е, например, занимался отбором партийных кадров в Новосибирской высшей партийной школе, там учились все будущие партийные руководители Сибири, Дальнего Востока и Средней Азии. Проводил диагностику их профессионального управленческого потенциала. Вообще учеба муниципальных служащих – это больное место, а я как раз разрабытывал стратегию обучения муниципальных кадров и мог бы вполне прочитать цикл лекций муниципальным служащим и в Кологриве. Но пока мои знания здесь не востребованы. Это говорю без обиды – так везде. Мы же все живём по поговорке «близкое не видится…»: например, родственники знаменитого академика Бехтерева у него не лечились – не доверяли, искали врачей подальше.

- Скоро у нас в районе выборы, и я не могу не задать вопрос: какие, на Ваш взгляд, нужны руководители в таком районе, как наш – изолированном, маленьком по населению, дотационном?

- Таких муниципалитетов, как кологривский, немало в стране, а в Костромской области подобных вашему району более десятка – если не две трети, то уж половина точно.

Сейчас, в условиях кризиса, мы должны переходить к мобилизационному управлению, которое предполагает жесткую персональную и даже уголовную ответственность руководителей за свои дела. Подобная ситуация всегда предполагает наличие неких комиссаров, которые отслеживают ситуацию, и в случае провала наказание для нерадивых чиновников будет неизбежно. К этим мерам любое государство переходит в особых условиях. Я, кстати, начал настаивать на этом ещё в конце 2005 года.

Про муниципалитеты так сказать определённо нельзя, ведь управление в них выборное (так называемое самоуправление), тем более, что все муниципалитеты разные по составу населения, несмотря на шаблон в системе управления. Но мобилизационная система должна быть и на низовом уровне.

Если говорить о Кологривском районе и ему подобных, то моя точка зрения такая: район должен стать административно-территориальной единицей низшего уровня подчинения государственной власти. Соответственно, глава района должен назначаться на должность, а не выбираться всенародно. То есть район должен быть не муниципалитетом, а административной территорией, напрямую подчиняющейся областным властям, поскольку основная функция нынешних муниципальных районов в лице их руководителей – перераспределение финансовых средств, главным образом, дотируемых государством. В больших городах, которые по современной терминологии называются городскими округами, выборы тоже бессмысленны. Ими должен руководить не всенародно выбранный делец или демагог (они не способны заниматься хозяйственными делами), а назначенный управляющий, сити-менеджер. А вот на уровне городских и сельских поселений, которые не только по закону, но и в реальности являются муниципалитетами и в которых реально возможно местное самоуправление, выборы должны остаться.

Что касается конкретных персональных характеристик людей, занимающихся на местах руководством, то моя позиция сформировалась давно, еще в 1980-е годы, когда я занимался отбором партийных кадров. Кроме того, за последние годы мне пришлось очень много поездить по стране, и всегда я наблюдал людей, которые приходят к власти, руководят муниципалитетами. Поскольку наблюдения длятся уже 20 лет, есть представление о динамике, о том, кто продолжает руководить и почему, кто исчез с политической арены из-за неэффективности руководства. Выработалась своеобразная классификация. Я её несколько раз озвучивал, но только в научных кругах.

-Не могли бы Вы рассказать о ней подробнее?

- В конце советского времени управленческий аппарат сложился совершенно определенный, он весь готовился в Высших партийных школах. Шёл очень жесткий отбор, и качество подготовленных кадров было высокое. По моим данным, 40% выпускников ВПШ были очень хорошо подготовлены к организационно-хозяйственной работе, 40% - подготовлены умеренно и только 20% уходило «в шлак». С точки зрения менеджмента, это превосходные цифры, партийно-номенклатурная система готовила очень эффективные кадры. Именно эти партийно-хозяйственные кадры в первый период нашей новой жизни продолжали руководить, а если и ушли, то в середине 1990-х вернулись к власти, поскольку были реально востребованы. К 2000-м доля бывших партийно-советских руководителей выросла, но система подготовки кадров в стране была разрушена, и смены им не появилось. Сейчас эта когорта по возрасту практически сошла на нет.

Очень часто, особенно в 1990-е, сменяли этих профессионалов так называемые «демократы-демагоги», пришедшие к власти на популизме и пустых обещаниях. К сожалению, в этой когорте оказалось много педагогов, врачей, работников культуры и спорта и т.п. сфер деятельности. Период их правления в городах и районах имел результатом, как правило, полный провал, поскольку эффективно управлять, грамотно распоряжаться финансами они не умеют, выполнить свои обещания не могут, а могут зато красиво говорить. Жизнь показала, что неподготовленные, непрофессиональные руководители – никудышные управленцы.

В начале 1990-х вдобавок к партийным работникам и «демагогам» добавились еще 2 группы местных управленцев, условно я их называю «бригадирами» и «братками». Бригадиры – это бывшие бригадиры колхозов и совхозов, начальники производственных участков, лесопунктов и т.д., то есть руководители, на плечи которых и легла забота о хозяйстве и социальной жизни на местах после того, как всё разрушилось. Постепенно эти люди, приобретя хороший опыт руководства, начали управлять не только фермами и цехами, но и селом или поселком.

Криминальные элементы, выжившие в разборках смутного времени и пришедшие к власти во многих регионах, тоже очень активны. Скопив большие деньги, они захотели и «царствовать», но при этом сообразили, что в перспективе гораздо выгоднее «не резать корову, а доить её». Поэтому там, где они руководят, обычно наведен порядок, а экономика работает стабильно и эффективно. Страсть к наживе у таких людей дополняется давно вдолбленным в их сознание пониманием того, что надо делиться, причем делиться всегда, иначе не выживешь. И это, кстати, очень хорошее управленческое качество.

«Братки» и «бригадиры» оказались эффективными менеджерами, поскольку прошли суровую школу в борьбе за выживание. Конечно, они подминают под себя все предприятия и колхозы, становятся настоящими хозяевами, своеобразными помещиками. Но руководитель района, кстати, и должен быть таким «помещиком», то есть управленцем, помещенным на какую-то территорию для эффективного хозяйствования на ней. При таком управлении значительная доля собираемых ресурсов идет наверх, большая доля распределяется внутри общества для поддержания социальной стабильности, а что-то управленец-помещик, конечно, оставляет себе, ворует. Грамотнее всех поступает тот, кто «распиливая государево бабло», себе оставляет лишь опилки – по видимости и по форме ненужное. Знающие понимают, сколько леса уходит в опилки.

Поэтому, как это ни парадоксально звучит, не надо голосовать за честных и порядочных людей, способных только красиво говорить. Ни в коем случае - за тех, кто начнёт учиться управлять лишь после выборов – в 90-е годы таких у нас было немало. Выбирать нужно уже сложившихся управленцев, пусть циничных и даже с плохой репутацией, но зато не бросающих слов на ветер и знающих, как и что нужно делать. А выгоднее всего для населения, на мой взгляд, та редкая категория предпринимателей, которые смогли понять, что главная ценность – это люди. «Бабло» и ресурсы утекают, только люди остаются, на них всё замыкается. Таких немного, и они, как правило, самые успешные профессионалы. Я назвал когда-то эту идеологию предпринимательства экологически-ориентированной. Потому что человек понимает, что добывать деньги можно лишь сохраняя местность, на которой живешь, развивая территорию, помогая людям. Будет им хорошо, будет хорошо и предпринимателю. Сейчас такую идеологию стали называть социально-ориентированной, к сожалению, таких людей пока очень мало. В нашей русской истории такое социальное предпринимательство было присуще старообрядцам. Между прочим, у Кологрива есть зримый образец – Чижов и его училище. А вот те, кто разрушает чижовские дела –– это и есть люди, наименее годные быть руководителями. Они из стаи хищников.

Я считаю, что положение дел очень сильно зависит от руководителя, будь-то школа, колхоз или район, поэтому желаю кологривчанам не ошибиться в выборе.

- Юрий Михайлович, раз купили в Кологриве дом, Вам здесь нравится. Какое в целом впечатление производит наш городок, тем более, что Вам есть с чем сравнивать: Вы объездили много стран, бывали почти во всех российских регионах.

- Конечно, Кологрив – очень красивый город. В нем приятно жить, здесь замечательная природа, слава Богу, сохранилась старина, есть очарование старого уездного городка. Правда, есть вещи, которые неприятно поражают. Например, совершенно непонятная любовь некоторых местных жителей к сайдингу. Во всем мире этим строительным материалом «обшивают» сараи, производственные постройки, в быту используют его лишь самые бедные люди. У нас же использование сайдинга, превращающего постройки в одинаковые убогие коробки, считается признаком «крутости».

В Соединенных Штатах Америки, где я проехал 27 штатов, побывал в 93 городах, разумеется, внимательно наблюдая местную жизнь (к слову сказать, там огромное количество бедных и нищих людей, 50 миллионов человек не имеют никакой медицинской страховки, совершенно чудовищная ситуация со здравоохранением, нет никакой реальной демократии и свободы, это все мифы), так вот в Америке этот материал используют в основном «рэднэки», «красные шеи» - самые бедные граждане. А дома бревенчатые могут позволить себе лишь очень богатые миллионеры.

- Как Вы думаете, у Кологрива есть какие-либо перспективы на будущее, или его участь – стать захудалой окраиной соседнего Мантуровского района?

- К сожалению, местная власть не понимает главного. То, что она считает перспективными путями развития, есть на самом деле 19 век. Это все равно, что возрождать колхозы с конной тягой. Кому нужны сейчас эти микроскопические надои в 2000 литров на корову в год или урожайность в 7 га с гектара, если в Ставрополье она 70 га? Или вот модный ныне туризм. В России десятки тысяч муниципалитетов. И у всех туризм – приоритетное направление в развитии экономики. Но нужен ли он кому-то? В реальности, кто не знает, массовый туризм – это очень плохо, это разрушение традиционной самобытной среды, это груды мусора и появляющиеся новые социальные проблемы – проституция, наркомания и т.д. Занято в туризме лишь около 1% населения (да и то, как правило, это привозная обслуга), деньги же все будет получать лишь маленькая группа москвичей. Оно нам надо?

Да, сейчас большинство сельских районов в России, в том числе Кологривский, в запустении, обезлюдели. Но это временно. В середине XVI века, например, в России люди жили хорошо и зажиточно. Через 50 лет все обезлюдело. Еще через 100 лет опять процветание и многолюдность и так далее. Такие волны в нашей демографии естественны. Сейчас у нас временная ситуация, когда населения мало, и оно сосредоточено в больших городах. Но совсем скоро люди побегут из городов, и этот процесс уже начался. Через 20 лет вы не узнаете этих мест. Я догадываюсь, что здесь будет, но пока не скажу.

Пора осознать, что приходит время совершенно новой жизни, нового уклада и новой экономики. Сейчас привычный нам мир рушится, наступает новый этап смены глобальных технологий. Это будет тяжёлая перестройка, нам придётся её пережить. Новый мир будет столь же отличаться от нашего нынешнего, как гусеница от бабочки – тот же самый, но совсем другой.

Материал из газеты "Кологривский край"

Беседовал Эмиль Тимганов

Источник: http://kolgazeta.h18.ru