Лафтак

Подробности

Создано: 01.04.2022 11:47

Просмотров: 13114

Екатерина Гончар – культуролог, да кандидат философских наук – взялась писать рассказы. На разные темы. Про людей и про города. В общем, про жизнь. И вот, что у нее получается…

Деду Саше и бабушке Ане 

Кирилловым посвящается

Жил маленький Сашка, да и жил. Нелегкая доля досталась, сиротствовал. Да и кому легко-то было? Таких, как он с сестрой в то время много было, как-никак 30-е годы нового ХХ века. Им-то еще повезло, не у чужих людей приживали, у тетки родной. Так и шло Сашкино детство, а потом в школу пришла пора, и вот здесь встал вопрос: в чем идти учиться, одежды никакой, да и купить не на что. Теткина семья тоже выживала как могла, еще и сироток приютила.

Нет чужой беды, так в русских деревнях всегда знали. И вот пошли к теткиной избе соседки: кто алый лоскуток принес, кто – синий, а кто – и в цветочек, так Сашке и получилась рубашка, да другой такой на свете не сыщешь! Получил Сашка больше, чем просто рубаху, имя ему народ дал, да такое, что всю жизнь он с ним и прожил – Лафтак, так и звали Сашка–Лафтак.

Лафтаком в сибирских деревнях называли кусочки ткани, оставшиеся от пошива чего-либо, их берегли: где заплату поставить, где одеяло сшить, а где и вот так помочь бедствующим.

Так и пошел по жизни Сашка –Лафтак, уверенно пошел, выживая, работы не боялся, людей почитал, добро помнил. 

Кончилась война, выжил Лафтак, в тылу подростком выжил, в голод, в холод, тяжело работая, выжил, надеясь на светлое будущее.

Познакомился с девушкой с соседней деревни, ухаживал, да и замуж позвал. Стали к свадьбе готовиться. Приехал жених Сашка к невесте накануне свадьбы, а она где-то загуляла. Свидетельнице, подружке невестиной, Анне пришлось ответ держать. Разозлился Сашка, ужас как, весь затрясся, да и предложил Анне замуж за него пойти, а она и согласилась. Тоже жизнь невеселая была, при мачехе-то. Хоть куда была готова уйти, так и согласилась Анна за Сашку-Лафтака замуж выйти.

Странная, наверное, история вышла, но стали они жить, детей нарожали, работали, хозяйство держали. Про любовь не говорили. Но привозил дядя Саша–Лафтак из своих поездок по округе букеты полевых цветов и, в дом входя, протягивал их с порога своей Анне, говоря: «На, Анна». И было в этом что-то ясное, простое и чистое. 

Я познакомилась с Лафтаками, когда им было уже за шестьдесят, и смотрела на них с восхищением, потому что все в них было по-настоящему красивым и честным. Не было слов, которые, как известно, будучи произнесенными есть ложь. Но, выходя во двор, ты везде натыкался на аккуратно сложенные поленницы дров, и было их столько, что две деревни можно было отопить в холодную зиму. И на мой вопрос: зачем столько дров, получила ответ от внуков: дед, мол, боится, что раньше Анны помрет, вот и заготавливает каждый год дрова, уже лет десять последних. Раньше сам пилил и колол, а потом, когда сил не стало, нанимал работников для этого дела. Очень боялся дед Саша, что замерзнет его Анна, когда его не станет.

Прожили дед Саша и бабушка Аня больше 60 лет, детей вырастили, внуков помогали поднимать и правнуков дождались.

Так и ушли вместе, в один день, и дров не осталось, так бывает. 

И живут на свете  лафтаковы дети, лафтаковы внуки и лафтаковы правнуки. Каждый в той округе знает, где лафтаки живут.

«Я люблю этот город маленький…»

Сейчас, конечно же, услышу возмущение: «как маленький?!», «мы – большой город! Не то что (Шелехов, Черемхово, Ангарск и т. д.)», подчеркните нужное. Ну, это как кому нравится. Мне кажется, что Иркутск маленький город, провинциальный и тем он мне дорог. 

Как любой провинциал, я люблю этот город как раз за то, что он маленький и провинциальный. Здесь мало событий, по сравнению со столицами, это можно заметить хотя бы по тому, сколько по времени обновляются иркутские новости в строке популярного поисковика. Не быстро, да и события, по сравнению со столичными, прямо скажем, мелковаты: «такая-то или такой-то прошли в следующий этап телевизионного конкурса» и т. п. 

Мы живем медленней, чем столицы, и в этом есть своя прелесть. Меняемся, скажем так, не часто. У нас в городе есть уголки, еще сохранившие черты исторической застройки, эти дворы, остатки противопожарных стенок, заборы и ворота, дома и домишки скрипят и сопротивляются застройке как могут, так и показывают свой характер. Вот это важно: у города есть характер!

А еще я все время удивляюсь каким-то новым страницам, которые узнаю об этом городе, и это особое наслаждение. Я люблю рассказывать о том, что узнала сама, другим людям: как гостям города, так и местным жителям, и тоже их удивлять. При этом я никогда не говорю о том, что мы крупнейший город Восточной Сибири, столичный город или что-то в этом роде. Я всегда говорю о нашей, в хорошем смысле, провинциальности.

Конечно, у провинциальности есть свои отрицательные стороны.

1. Мы преклоняемся перед знаменитостями и гордимся, если у нас есть фотка с такими людьми, при гастролях в нашем городе знаменитостей мы их встречаем аплодисментами, даже если они еще ничего не сделали, просто по факту, потому что мы очень доверчивы.

2. Мы очень любим говорить о нашем городе вычурно и пафосно: «Иркутск – середина Земли», говорим мы, при этом подавляющая часть жителей вообще не знает, откуда эта цитата и что у Иркутска есть гимн, и тем более не знают имени автора, прекрасного иркутского поэта Марка Сергеева (кстати, еще более глубокий вопрос: почему середина Земли? Может, это не просто поэтический прием?).

Теперь о том, что я люблю в провинциальности:

1. Мы – неравнодушны. Я сотни раз слышала и десятки раз видела проявления человеческого сопереживания среди провинциальных жителей: от утки с кольцом на клюве, которую спасали всем миром, до оказания первой помощи человеку, который упал на улице.

2. Мы – патриотичны. От гордости за малую родину на словах и до молчаливого общего вставания при первых словах песни Александра Розенбаума «Черный тюльпан» в сложных 90-х.

3. Мы – хлебосольны. Прийти в дом к жителю провинции и остаться хотя бы без чая – невозможно.

4. Мы – терпимы. Если нас удивил какой-то человек (одеждой, прической и т. п.), то мы пожимаем плечами и про себя соглашаемся с его позицией.

Мои семейные корни отсюда и это, конечно, меня роднит с Иркутском. Мне кажется, что настоящее лицо и душа города как раз в деревянных домиках. Посмотрите на эти вросшие в землю постройки, они растут как деревья, цепляясь за жизнь, они - живые.

Когда я иду по городу, рассматриваю чудом уцелевшие архитектурные постройки старого Иркутска, они как будто кусочки причудливой мозаики, и тогда живо представляю себе жильцов, события, бытовые мелочи, и картины из прошлого оживают. Я чувствую себя продолжением этого города.

Попробуйте посмотреть на остров Комсомольский со стороны восстановленных Московских ворот и вы увидите наезженные, нахоженные следы старого Московского тракта, они спускаются в воду Ангары и растворяются в прозрачной воде. Старый ангарский мост вас также может удивить, если узнать, что изначально он строился как памятник В.И.Ленину и носил его имя, а также то, что деньги на его постройку собирали горожане. Всем нам известное Глазковское предместье выглядело совсем по-другому до постройки старого моста, железной дороги и деревянных домов железнодорожников, некоторые из которых вы можете увидеть, если прогуляетесь по улицам и переулкам, расположенным вдоль железнодорожных путей. И это только несколько примечательных мест нашего провинциального города. А их гораздо больше, и все они интересны и уникальны.

…Слушаю рассказы людей о других городах и весях, сама путешествую и получаю от этого удовольствие, а с минусами провинциальности как могу, так и борюсь, а плюсами – наслаждаюсь.

Рисунок автора

Фото Андрей Фомин, Светлана Фомина