Реформа без реформирования

Подробности

Создано: 07.11.2018 17:33

Просмотров: 12223

Сколько сломано копий, сколько дров наломано вокруг пенсионной реформы. Но! По нашему убеждению, далеко не всё сказано и сделано. И не все маски сброшены. И дальнейшее обсуждение этой темы, пусть уже принят соответствующий закон, имеет смысл. Хотя бы потому имеет, что речь идёт о благополучии, а значит, о судьбах десятков миллионов людей. «Иркутские кулуары» нашли человека, которому есть что сказать о пенсионной реформе. Это Михаил Алексеевич Винокуров. Почётный гражданин Иркутской области, заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор экономических наук, а в недавнем прошлом ректор БГУЭП, или, как сейчас называется этот вуз, – Байкальского государственного университета. Уж кому, как не ему, как говорится, досконально знать проблему-то…

Увеличение пенсионного возраста в том виде, в котором оно предлагается, – это не реформа. Это административное мероприятие по увеличению пенсионного возраста. Не более того!

Реформа – это глубинный и всесторонний процесс. Если реформировать пенсионную систему, то тогда надо не только менять возрастные границы выхода на пенсию, но и переделывать систему начисления пенсий. 

Я абсолютно согласен с тем, что необходимость в реформе назрела. Но именно в реформе!

Мне возразят, что механизм начисления пенсий тоже менялся. Действительно, менялся. Аж четыре раза начиная с 90-х годов! И в общем довольно бездарно. 

Достаточно вспомнить, как сначала ввели накопительную часть, потом её отменили. Люди копили-копили, а у них взяли из кармана и вытащили, притом что в бюджете пенсионного фонда денег тоже нет. Балльная система – тоже обман, я считаю. Никто не знает, как на самом деле считаются баллы. Государство играет втемную, наполняемость балла в деньгах меняется каждый год, ты готовишься к тому, что у тебя такая будет пенсия, а козыри у него. В общем, все это настолько несерьезно, что даже обсуждать тут нечего. Если качественный автомобиль – он должен служить и служить. Если качественная реформа проведена – то она должна служить, тем паче, что пенсию еще надо накопить. Поэтому хотя бы 50 лет правила должны оставаться неизменными, а мы дергаемся и дергаемся. И вот теперь начали по возрастным границам дёргаться. 

Но увеличение пенсионного возраста само по себе не решит проблему пенсионного обеспечения, а только усугубит те противоречия, которые уже есть. 

Зачем делать это в такой спешке – непонятно! Дело в том, что в основу этого решения изначально положены некорректные, а точнее – сфальсифицированные, статистические данные. Да, продолжительность жизни по сравнению с 30-ми годами XX века сегодня другая. Но почему бы нам не взять объективные данные? Четыре года назад из показателя продолжительности жизни убрали младенческую смертность – и средняя продолжительность жизни моментально увеличилась на 3 года. Фактически мы имеем 68 лет, а нам говорят, что мы живем в среднем 71 год. Никто так не считает этот показатель, это фальсификация чистой воды. Я когда-то диссертацию кандидатскую писал «на стыке демографии», и это всё мои вопросы. Почему нельзя так просто взять и пренебречь показателем младенческой смертности? Потому что и пенсионеры, и дети с точки зрения экономической науки – иждивенцы. Во все времена соотношение работающих и неработающих примерно 50 на 50: половина работает, половина – иждивенцы. В нашей стране на сегодня 54% работают, 46% иждивенцев. Да, пенсионеров стало больше, но детей-то стало меньше! В сумме, если посчитать иждивенцев, сколько было – столько и осталось. Государству – одинаково. Поэтому никакого безвыходного положения в связи с увеличением числа пенсионеров нет. Это сказки и манипуляции. 

Зато есть полное безобразие с льготниками. Почему у нас военнослужащие, да и все, кто в погонах, на пенсию уходят в 45 лет? Я начал когда-то копаться, почему военным сделали досрочную пенсию. Это сохранилось еще с тех времен, когда солдат к пенсионному возрасту был весь изрезанный, израненный и воевать, по сути, уже не мог. Воевали ведь непрерывно: друг с другом, с соседями. Солдаты и офицеры от ран многие умирали, поэтому им был сокращен срок выхода на пенсию. А сейчас где наши доблестные воины воюют?

Американцы своим воякам сделали такой же пенсион по возрасту, как всем остальным, – а у нас на 15 лет раньше. А полиция, а прокуроры, а судьи? И зарплата у них в 3–4 раза выше, и пенсионное законодательство для них отдельное. Ведь они при выходе на пенсию получают 70% от той зарплаты, которую зарабатывали! И никакая пенсионная реформа их не касается.

Конечно, у тех же военных есть тяжелые профессии, например, подводники. Они по полгода под водой сидят. Есть тяжелые профессии и на гражданке, например, шахтеры. Но подводников не так уж много, как и шахтеров. А те, кто носят погоны сидя в уютных кабинетах, зеков грузят, с дубинками по улицам ходят и свежим воздухом дышат, – их у нас миллионы, с чего мы им должны платить льготную пенсию? 

Если бы экономисты взяли и посчитали, сколько государство тратит на пенсию всем этим категориям льготников, то получилось бы, что они почти половину пенсионных денег съедают. То есть столько же, сколько остальные 30 миллионов пенсионеров. Вот где надо реформу проводить – в первую очередь! Если мы, конечно, хотим проблему решить, а не вбить поглубже клин между разными социальными группами.

Теперь о начислении. Та пенсионная система, которая была у нас в Советском Союзе, это немецкая система, которая была отработана еще в XIX веке. В чем она заключалась? 

Государство собирало с работающего населения деньги в свой бюджет и бросало их на развитие страны, а потом они из бюджета каждому поколению доставались. Это была совершенно нормальная политика. Сейчас мы говорим, что у государства денег нет, но ведь когда-то их съело государство! И кто виноват? Выходит, что опять рядовой гражданин!

Сегодня нас активно толкают в ПИФы, частные пенсионные фонды и так далее. Но никто не говорит, насколько эффективно они работают. Например, я туда свои деньги на 50 лет не отдам, потому что я понимаю, что там сегодня авантюрист на авантюристе сидят и авантюристом погоняют. Но ведь мир такую схему использует. Например, Норвегия, где самые большие пенсионные отчисления. У них существует предпринимательская крупная структура, которая ворочает этими пенсионными деньгами. И они обязаны зарабатывать, а у нас никто не несёт ответственности. Вот где корень проблемы-то! Вот о чем надо хорошенько подумать «реформаторам»!

Конечно, государство может взять на себя ответственность за сбережение и преумножение пенсионных накоплений, если будет политическая воля. Только надо вкладывать пенсионные деньги не в ценные бумаги, потому что, как ни крути, это все-таки бумаги, а не реальные вещи. Надо строить экономику, которая давала бы прибыль. Ну хотя бы золотые рудники строили бы. Это самое простое производство, без нанотехнологий, а золото есть золото. Оно уж точно не обесценится! Это я всё условно говорю. А вообще, конечно, нужно строить новейшие предприятия с хорошей производительностью. Тщательно выбирать наиболее эффективные отрасли для инвестирования этих денег и ввести ответственность за это дело прямо на уровне правительства Российской Федерации. 

И если увеличиваете пенсионный возраст, то будьте добры увеличивать финансирование здравоохранения. Без этого ни о какой качественной реализации пенсионной реформы говорить не приходится. У нас от валового продукта на здравоохранение тратится 1,2%. В Беларуси, Казахстане и Прибалтике – уже 2%, в Европе – 8%, в США – 12–20%. Так потому там и жизнь длиннее. А у нас минимальное вложение в здравоохранение, мы на одном из последних мест, так что большой продолжительности жизни просто неоткуда взяться. И никакие подтасовки фактов и пиар-кампании про активную старость не помогут. 

Сейчас надо просто посмотреть, в каких странах есть хорошая основа, положительный опыт пенсионной реформы, – и готовить настоящую полноценную реформу. Если привлечь к этому делу толковых специалистов, то пять лет для подготовки такой сложной реформы – нормальный срок. И люди успели бы свыкнуться с этой мыслью. Я вообще считаю, что если бы мы через пять лет запустили эту реформу, то надо делать ещё на 20–25 лет переходный период. Так делают все страны, с которых мы якобы стараемся брать пример. Напомню, что американцы делали растяжку аналогичной реформы в 20 лет. А у нас опять, как в 90-е, – «шоковая терапия». Гражданин в январе должен был идти на пенсию, а ему говорят, что мы отодвигаем её. Появляется озлобленность натуральная, потому что у многих людей планы порушились, и непонятно, во что все это выльется. 

Сейчас приняли закон, позволяющий сажать в тюрьму предпринимателей за то, что они увольняют людей предпенсионного возраста. Зачем? У нас и так излишество этих законов, ограничений и запретов. Если мы начнём жить по закону, то всё остановится. Теперь толкают этого же предпринимателя на то, что он будет досрочно выгонять пожилых людей, или на конверты перейдёт, или еще что-нибудь придумает. Почему бы просто не позволить предпринимателям платить за людей предпенсионного возраста в социальные фонды не 32%, а 15%? Он тогда сам за них будет держаться, он же на 15% меньше налог будет платить. Вот это экономическая мера. И не надо никакого закона! 

Это можно сделать, но, видимо, это неудобно. Потому что надо отслеживать процессы, думать головой. А думать некому! Я считаю, что в нашем федеральном правительстве сидят непрофессионалы, которые совершенно не умеют управлять, и самое печальное, что они не умеют сложно думать. Это люди простых решений!

В этом смысле неудивительно, что наше государство выбрало путь наименьшего сопротивления. Если это не путь в пропасть, то это однозначно путь в тупик. Уже сегодня понятно, что в результате повышения пенсионного возраста, скорее всего, упадет продолжительность жизни в России. 

Мы сейчас искусственно увеличиваем продолжительность жизни, фальсифицируя статистику. Это ведет к увеличению интенсивности жизни, а население физически не готово столько работать. Оно изношено! Мы Европу за образец берём, но европеец не так изношен. Да, наша производительность труда в 4 раза ниже, чем в Америке. Но производительность труда и его интенсивность – это разные вещи. Производительность – это в первую очередь общественная производительность, это качество управления. А интенсивность – это, грубо говоря, то, насколько активно человек машет руками. Так вот у нас интенсивность труда в 3 раза выше, чем в Америке. Производительность труда у нас низкая, потому что чиновники из рук вон плохо управляют экономикой. А работяга как вкалывал, так и вкалывает. Я совсем недавно ехал на поезде и видел, как вкалывают женщины. Они до сих пор ходят с кувалдами в этих желтых робах и костыли забивают. А в Европе запрещено женщинам работать на тяжёлых физических работах! 

Так называемой пенсионной реформой, которую и реформой-то назвать нельзя, мы физически изношенное население подводим к ещё большему износу. 

Социальные последствия этого шага проявятся максимум через 10 лет. И они будут очень плохими с точки зрения общего состояния нации. Крайне плохими!