— Я могу охарактеризовать Низамову как хорошего руководителя. Хочу заявить, что не верю в то, в чем ее обвиняют. Исходя из того, насколько хорошо я знаю Риту Кавировну по прошлой работе в одном из федеральных государственных казенных учреждений, могу сказать, что считаю произошедшее невозможным, — подчеркнула бывшая подчиненная подсудимой Ольга Мартихаева. — Возможно, что все это месть со стороны тех, кто раньше занимал ее должность.

Свидетель также подтвердила предположение адвоката Низамовой Людмилы Мухачевой о том, что чиновницу могла оговорить секретарь межведомственной комиссии по миграции, в которой подсудимая на момент инкриминируемого ей преступления состояла заместителем председателя. «Мне известно о том, что та обращалась к Рите Кавировне с просьбой перевести ее на должность начальника отдела управления трудовыми ресурсами, и этого не произошло, — охотно воспользовалась подсказкой защиты свидетель. — Наверное, она может в связи с этим оговаривать Низамову».

Еще один свидетель, гражданин КНР Лин Инь Ли, представлял в суде одну из фирм, которая воспользовалась предложением о «покупке» квот на иностранную рабочую силу. Он признался, что при разговоре на русском языке не понимает отдельные термины, в результате чего его допрос был отложен до приглашения переводчика с китайского языка. При этом выступивший на следующий день главный бухгалтер этой же организации Роман Шумейкин заявил, что решения на предприятии принимает как раз Лин Инь Ли, который среди прочего работает у них переводчиком с китайского.

Тему «продажи» квот на иностранную рабочую силу, которые должна распределять межведомственная комиссия по миграции, продолжила сотрудница министерства труда и занятости Иркутской области Ирина Соколова, которая участвовала в работе комиссии. Она поведала суду о разговоре со своей коллегой, которая рассказала ей о том, что некая московская компания предложила одной из фирм региона платные услуги по предоставлению квот на иностранцев от имени министерства. При этом напрямую к свидетельнице, с ее слов, никто не обращался, а название фирмы, которое она назвала во время предварительного следствия, ей также непосредственно перед допросом подсказала коллега.

Еще одно утверждение свидетеля было передано с чужих слов и при этом совпало с ранее озвученными на предварительном следствии показаниями самой Риты Низамовой. Вслед за бывшей начальницей Ольга Мартихаева заявила на судебном заседании о факте угроз со стороны одного из подсудимых, предпринимателя Николая Щербакова, в адрес членов межведомственной комиссии по миграции. Угрозы в отношении членов комиссии, по словам свидетеля, поступили от Щербакова после заседания комиссии, где распределялись квоты на иностранную рабочую силу. По версии следствия, за день до этого заседания Щербаков передал дочери Семена Крутя Юлии Журавлевой лист формата А4 с перечнем компаний и количеством необходимых его клиентам квот.

— Николай Щербаков был хорошо знаком с предыдущим председателем комиссии и его заместителями и частенько с ними общался, — рассказала Ольга Мартихаева. — Однажды после заседания 19 апреля 2012 года господин Щербаков пришел в наше управление и громко выражал моей подчиненной свое негодование результатами работы комиссии. Дальше были угрозы в адрес членов комиссии. Были сказаны слова о том, что они «за все ответят» и далее что-то неприличное.

Художник Оксана Фраткина

Подтвердив показания Риты Низамовой, Ольга Мартихаева в то же время отказалась от ранее высказанных следователю слов о том, что экс-замминистра попросила ее внести правки в протокол межведомственной комиссии. На вопрос судьи о том, от кого же еще могла поступить такая просьба, свидетель ответила, что решение о правках было принято совместно и что первоначально она дала показания против Низамовой из-за стрессовой ситуации, сложившейся во время допроса. По ее словам, в ночное время ее допрашивали четыре следователя, которые разговаривали с ней невежливо.

— На меня очень тяжело морально подействовало позднее время и присутствие четырех незнакомых мне людей, которые были угрожающе по отношению ко мне настроены и разговаривали со мной так, как будто я совершила что-то противоправное, — подчеркнула Ольга Мартихаева. — Среди прочего мне было сказано, что на работу меня взяли не за высокий интеллект. Я действительно почувствовала, что они ориентируются в порядке ведения заседания межведомственной комиссии лучше, чем я.

При этом содержание допроса, по словам свидетеля, в оглашенном на суде протоколе отличается от тех показаний, которые она давала следствию. «Я не могла на тот момент, по прошествии двух недель работы в министерстве, так красиво все изложить, так обстоятельно. Думаю, следователь дописал мои слова, расширил, — отметила свидетель. — Из-за стрессовой ситуации я вообще, наверное, говорила какой-то лепет, в результате чего у следователя и возникли сомнения в моих умственных способностях. А допрос, меж тем, звучит так, как будто я вообще молодец».

На это Рита Низамова, изрядно повеселевшая от таких показаний, предложила суду огласить протокол очной ставки со свидетелем, который бы, по ее мнению, разрешил все противоречия. Однако защита подсудимой посчитала обнародование этого документа преждевременным и попросила объявить в заседании перерыв для обсуждения этого вопроса со своей подзащитной. Допрос Ольги Мартихаевой будет продолжен на следующем заседании. «МК Байкал» будет следить за развитием событий.

Источник: http://baikal.mk.ru

Добавить комментарий