Нашему «Курьеру» – 30!

Подробности

Создано: 24.01.2022 16:46

Просмотров: 7518

Ох, трудно, братцы! Ох, сложно оглядываться назад! Потому что 30 лет – да, сегодня, 12 января, ровно 30 лет – прошло с момента выхода в эфир первого выпуска информационной программы «Курьер» на областном телевидении, а точнее, в Иркутской государственной телерадиовещательной компании. А вспомнить, что там было три десятка лет назад – реально непросто. Или у вас иначе?

Даже мне, первому главному редактору этой программы и ведущему первого выпуска, непросто. И дело не только в какой-то особой дряхлости моей памяти, дело прежде всего в том, что создание этой программы и первые пару лет её жизни проходили в ситуации, когда, по идее, лучше закрыть глаза, чем видеть. Это был непрекращающийся стресс, причём максимального уровня. Понятно, что сознание не готово вспомнить то самое всё. Смайл.

На днях, когда обзванивал ребят, которые участвовали в подготовке программы в те годы, Наталья Кичигина, вышедшая в эфир, по-моему, третьей после меня и Инги Киселевой, выдохнула:

– Ничего не помню. Вот совсем ничего. Мы же жили тогда В УГАРЕ! От выпуска к выпуску. 

Проблем действительно было вагон. Существовало кинопроизводство, и довольно долго мы снимали новости – новости! – в том числе на кинокамеру, а в таких случаях плёнку ещё нужно проявить, высушить, смонтировать, свести на специальные бобины, и это требует дополнительного времени. То есть если событие происходило после 12.00, то в текущий выпуск новостей сюжет уже, как правило, не успевал.

Один из первых выпусков Ольги Путиловой

Видеокамера тоже была одна поначалу – вторую я исхитрился раздобыть на бартер тайком от руководства телекомпании. Самостоятельность тогда не приветствовалась. А кассеты VHS при этом были в диком дефиците. И с микрофонами была беда. И – с одеждой для ведущих. Даже машины своей у информационной программы тогда не было. Нам выделяли одну – одну! – машину, но не одну и ту же каждый день, а разные. Так что водители, чаще работавшие в других редакциях, порой просто не понимали, куда мы все спешим и зачем оно нам всё надо.

Основной оператор Курьера долгие годы Денис Цибанов. Диня!

А нам было надо. Помню, я уезжал с работы в родной Ангарск на последней электричке, которая – это я точно помню – отходила в 22.40, приезжал домой, ехал через весь город в свой микрорайон, стирал пелёнки-распашонки и нянчился с дочерью, ложился спать, а вставал так, чтобы успеть приехать на вокзал к электричке, которая отходила в Иркутск в 07.08. А я везде хотел успеть. И успевал по большей части.

Правда, не скрою: нередко я принимал решения «на нерве». Особенно когда наши девушки пытались попасть в кадр с модной тогда чёлкой, закрывающей не только лоб, но и глаза. Или в пиджаках и жакетах с огромными, безумными по размеру плечами. Это были мной обозначенные табу для них, но они умудрялись табу нарушать: модный вид, образ – в первую же очередь! И я ругался. Я беленился и топал ногами. Не так страшно, как потом научился белениться, будучи собкором РТР, а ещё позже ведущим общественно-политических программ и директором телекомпании «Город», но тоже, знаете ли, не для слабаков, наверное, зрелище...

Андрей Фомин с Денисом Цибановым

Впрочем, слабаков у нас и не было. Ни среди тех, кто пахал в корреспондентских пунктах в Братске, Усть-Илимске, Ангарске, Усть-Ордынском, Зиме и Саянске, ни среди тех, кто жил и работал на телевышке в Иркутске. И я не оговорился: жил и работал. 

Уставали и тормозили, конечно, все. И нервничали тоже. Кому-то не давались темы и тексты. Кто-то кому-то переходил дорогу и наступал на любимую мозоль. Кто-то ловил «звездняк» и существовал некоторое – короткое обычно – время со съехавшим набекрень представлением о самом себе. У кого-то впридачу случался производственный роман, которые, как известно, психику в молодости не укрепляют и производственного времени в принципе не добавляют. Но – мы вырулили. И в 1994 году независимое профессиональное жюри, в которое входили руководители всех основных иркутских СМИ, признало нас лучшей информационной программой региона.

После этого программа «Курьер» выходила в эфир ещё более 7 лет, а её закрытие стало результатом не творческих или организационных проблем, а – элементарной унификации, предпринятой в рамках приведения «к единому знаменателю» всех государственных телерадиокомпаний.

И вот теперь настала пора опять сказать: «Ох и трудно же!» Трудно перечислить вообще всех, кто внёс свой вклад в подготовку программы. И ведущих, и корреспондентов – штатных и внештатных, – и режиссёров вместе с ассистентами, и операторов, и монтажёров, и дизайнеров, и звукорежиссёров, и художников, и работников цеха кинопроизводства и цеха постановочного, и водителей, и секретарей-машинисток, и инженеров, и техников, и тех, кто наводил нам причёски, и дикторов, которые помогали освоить этот чертовски сложный русский язык с нашей-то привычкой глотать окончания слов и говорить с закрытым ртом. 

Боюсь, братцы, очень боюсь кого-то не назвать, забыть, поэтому просто поздравляю всех-всех-всех, кто сам считает себя курьерцем, и благодарю за годы плодотворной, качественной, классной, мощной работы!

И – всех обнимаю, конечно!

Андрей Фомин                                                                                                                                                                              

Вот что вспоминает о тех временах Александр Попов, который долгое время вёл программу «Курьер», а затем переключился на создание программы «Инспектор», которую можно считать предтечей всех программ о происшествиях и чрезвычайных ситуациях в регионе.  В дальнейшем он был пресс-секретарём и начальником PR-отдела ряда федеральных служб в Иркутске. 

Нас связал «Курьер»

Моё телевидение началось в переломный для страны период – август и сентябрь 1991 года: первый путч, ГКЧП, развал СССР. Только что сняли председателя областной телерадиокомпании Виктора Комарова (работал с 1971 года – 20 лет), после него исполняли обязанности Георгий Люстрицкий и Владимир Хомутов, а потом председателем был избран (!) Иван Иванов.

На преддипломную практику меня позвала недавняя выпускница журфака ИГУ (Иркутский госуниверситет) Наталья Готова, и предстоявшая защита как-то сразу отодвинулась на дальний план. К тому времени уже имелся небольшой опыт – два месяца производственной практики на телевидении в Абакане. В Хакасии тогда, ориентируясь на ЦТ, сломали устоявшиеся на государственных телеканалах шаблоны и объединили тематические редакции, сделав две информационно-развлекательные программы, выходившие в прямом эфире.

В Иркутске подобные новации позволяла себе разве что недавно образованная ТК «АИСТ» (Альтернативная иркутская студия телевидения), которую создали… тоже сотрудники ИГТРК, но мечтавшие о другом формате вещания. А на областном ТВ все оставалось незыблемо консервативно. Редакции были предельно обособлены. Программу «Приангарье» вели знакомые с детства дикторы. Сюжеты снимались в основном на «Кинор». Никто никуда не спешил.

Информацию собирали по телефону из «серого дома» и мэрии, пары информагентств и немногочисленных тогда пресс-служб, даже черпали из вчерашних районных газет. Впрочем, этот период продолжался недолго – до момента, когда стал выходить «Курьер П» (Курьер «Приангарья»), где дикторов заменили ведущие из числа самих журналистов, пытавшиеся каждый на свой манер в авторском стиле комментировать события. В редакции появились корреспонденты «с улицы», без профессионального образования, но с драйвом и желанием сделать круто. Изготовили новую выгородку, приобрели независимую от общего автопарка легковушку и любительскую (по нынешним временам, а по тем – вполне себе рабочую и профессиональную) видеокамеру, и её мы, корреспонденты, освоили раньше многих профессионалов-кинооператоров. 

Это позволяло журналисту самому выехать на съемку, снять репортаж, часто используя монтажную съёмку, отписаться «с колёс» и выдать материал в эфир тем же вечером. Перемены происходили буквально на глазах. Костяк пришедшей на смену «Приангарью» программы «Курьер» составляли Андрей Фомин, Виктор Козлов, Инга Киселева, Александр Шендеров, Хадича Дулатова, Наталья Кичигина. Если трое первых уже имели опыт выхода в эфир, то нас, молодых специалистов, главный режиссёр Людмила Баликова активно стажировала на ведение информационной программы, а позднее и прямых студийных передач. 

Инга Киселёва в докурьерский период

Сырые материалы большей частью монтировали, «причесывали», приводили в божеский вид режиссёры Наталья Храмцевич, Николай Нупрейчик и Татьяна Шеметова, монтажёр Игорь Иванов, звукооператоры Игорь Губарев и Владимир Воронов. Программу «Курьер», сюжеты для которой добавлялись в реальном времени по мере готовности, выдавали в эфир Ольга Лакина, Елена Корыстина и Галина Ободоева (последние до сих пор трудятся в «ГТРК-Иркутск»).

Александр Попов и режиссёр Татьяна Шеметова

Помимо так называемой текучки, которая с годами никуда не уходит (паводки и лесные пожары, последствия заморозков, аварий, битва за урожай и многое другое), были и яркие эксклюзивные проекты, и незабываемые встречи. Одна из них – с актером Олегом Янковским, снимавшимся здесь в художественном фильме «Сны о России» (Япония – Россия, 1992). История о японских моряках, в 1782 году бурей заброшенных на русские берега и скитавшихся в Сибири девять долгих лет из-за политики самоизоляции. Их возвращению на родину способствовал академик Кирилл Лаксман, добившийся даже аудиенции капитана Огата у императрицы. В нашем сюжете Олег Иванович так и предстал в костюме времён Екатерины Второй: камзол из шёлка и парчи, двусторонняя шуба из соболей, ботфорты со шпорами. Узнав, что это был последний съемочный день и завтра самолёт, мы напросились на интервью. Вечером в фойе гостиницы «Интурист» нас встречал уже другой Янковский, скромный и доброжелательный, накануне в Иркутске ему исполнилось 48 лет. Его даже обрадовало, что наша съемочная группа выросла с двух человек до шести – всем так хотелось пообщаться с мэтром театра и кино. Общение закончилось далеко за полночь, звук записали с браком.

Это было время, когда корпоративная этика ещё не вошла в моду, но процветала вполне естественно. Журналисты, художники, музыканты, актеры, режиссёры знали друг друга лично, а не по фото в соцсетях. Следили за творчеством коллег, радовались их успехам, ругались и мирились, ходили на премьеры и выставки, обсуждали репортажи и передачи не только на еженедельных планерках, но и в барах Дома актера или Дома журналистов… Хотя это уже отдельная история.

Добавлю только, что после пяти лет этого сумасшедшего ритма и последующей – достаточно напряжённой и ответственной – работы пресс-секретарём Восточно-Сибирского регионального управления по борьбе с организованной преступностью – я ещё лет десять видел по ночам кошмарный сон: я дежурный по выпуску, пора выходить с ним в эфир, но что-то пошло не так и у меня не хватает сюжетов и информации! Это мой личный телевизионный кошмар.

И да, мы все по-прежнему дружим, переписываемся, редко, но встречаемся, несмотря не разные судьбы, города и даже страны. «Курьер» связал нас тогда самым непостижимым образом…

Александр Попов                                                                                                                                                                                                 

Когда я был маленьким, у меня тоже была бабушка….

 (Из к/ф «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен»)     

Вспоминать мне всегда трудно… 

Время ушло, а что там было – никому не интересно. А может быть, потому что молодость всегда бесшабашна, глупа, амбициозна и вспоминать бывает больно. Но и забывать нельзя. Ведь так? 

В конце 80-х свежий ветер перемен наконец задул и в эфире государственного областного телевидения, сметая, подметая, выдувая. Когда в 1991 году и меня принесло на ИГТРК, здесь, в программе «Приангарье», работали и мэтры, и «свежий налив», среди которых были и мои однокурсники: Андрей Фомин (заместитель главного редактора уже!) и Инга Киселева. С ними вместе мы создавали новую по тем временам программу – «Курьер».

Инга Киселёва, Нина Сошина и Андрей Фомин

Делать новости на ТВ в то время было трудно «в бытовом отношении»: ни сотовых, ни компьютеров, ни интернета, естественно. Не было сегодняшних новостных форматов. И представьте себе, почти нигде (кроме милиции и ГАИ) не было пресс-служб. Новости еще не стали индустрией производства. 

Не знаю, как в такой телевизионной каше, в эпоху перемен чувствовал себя Андрей Фомин, ставший инициатором создания такой программы и затем её руководителем, но вместе мы старались создавать что-то принципиально новое по сравнению с программой «Приангарье»: более актуальное, живое, искреннее по содержанию и динамичное по форме. Нам ничего не пришлось выдумывать. Мы были молодые и делали программу «под себя» – так, как ощущали свое время.

Откуда брали темы и сюжеты? 

Во-первых, просто звонили чиновникам, руководителям служб и ведомств; звонили и нам, люди сами сообщали о событиях. В здании администраций можно было свободно зайти – не было охраны, пропускного режима. Да и сама жизнь бурлила, давала темы. Помните, сколько детей-бродяжек было в Иркутске, как они работали на автозаправках? Помните перестрелки в центре города? Помните ваучеры, приватизацию? А митинги учителей? А Юрия Ножикова на площади со студентами? А грузы 200 из Чечни? Митинги протеста солдатских матерей? Закрытие заводов и финансовые пирамиды? Борьба за самостоятельность «Иркутскэнерго» и взаимозачеты вместо зарплат? 

Один из своих сюжетов я нашла в песочнице. Увидела, как моя маленькая дочь с подружками играет…  в «съезд народных депутатов», и рассказала в эфире про это. В то время съезды транслировали по телевидению от корки до корки, и эти эфиры имели высокий рейтинг. Вот такого слова мы тогда еще и не знали. 

Вместо дикторов в кадре уже работали журналисты: и в прямом эфире, и в записи. Многие из нас поочередно вели программу. Александр Попов, Ольга Путилова, Хадича Дулатова, Наталья Якимова, позже пришли Светлана Дерябина, Андрей Гундоров – мы с ними «одной крови». «Курьерской». А потому что как на фронте: если ты не успел, не сделал, не нарыл, не помог, не прикрыл, не уступил – не будет эфира. А он каждый день. 

Помню, стою на остановке около иняза после какого-то затянувшегося административного заседания в «сером доме» – время часа четыре: мне надо доехать до телецентра (машину и оператора отдала коллеге), автобуса № 11, как всегда, нет, холодно, а у меня еще сюжет не написан, не смонтирован, мне надо накраситься и причесаться. У меня вечерний ЭФИР. Вот такие вот дела… Вот, думаю, кто-то же сидит в офисе в красивых туфельках.

Сегодня я по работе в пресс-службе часто пересекаюсь с коллегами из программы «Вести – Иркутск» (эта программа пришла на смену «Курьеру» и стала выходить после того, как ИГТРК стала филиалом ВГТРК). Спорим, но я их очень люблю, потому что знаю: делать новости даже в эпоху интернета и при наличии множества пресс-служб – непросто. В новостях всегда все работают на износ и по любви.

То ли по причине отсутствия формата, то ли по неопытности сюжеты я писала долго и мучительно (уходила писать в конференц-зал). Андрей Фомин надо мной посмеивался (наверное, любя). Но точно знаю – все мы пытались что-то придумать и всегда считали свою работу творческой. Иногда дело доходило до абсурда. Например, один из режиссеров начал использовать музыку вместо интершума в новостных сюжетах. Или вот Дима Лабода так начал сюжет: катится по мокрому асфальту апельсин… и дальше полный андеграунд по тексту на тему какой-то социальной проблемы.

Наталья Кичигина образца 1992 года

Была ли цензура? 

Как-то раз мне позвонили из школы, где я училась – попросили сделать сюжет про конфликт в педагогическом коллективе, защитить уволенного учителя. Главный редактор сказал «нет». Но «борец за правду» сюжет про обиженных снял, выдал в эфир. Начальство меня отругало, пообещали лишить премии. Но сюжет-то вышел! Конечно, сейчас я бы себе этого не позволила. Прости, начальник!

Про сюжет, который не вышел. Наше областное руководство попало на экологическом съезде, проходившем в Москве, под жесткую критику общественников. Представитель обладминистрации, отвечая на вопросы экологов, сказал примерно следующее: «Давайте каждый из нас будет заниматься своим делом! Мы – экономикой, а вы – экологическим воспитанием детей, высаживанием деревьев и т. д.». У нас промолчали бы, а вот в Москве общественники сразу отреагировали и собрали пресс-конференцию.

Наша съемочная группа работала на этом съезде в столице, мы всё сняли, в том числе и пресс-конференцию (вот зачем нас туда понесло?). По возвращении этот очень крупный и уважаемый руководитель лично пригласил меня в «серый дом» и, долго что-то объясняя, просил не выдавать в эфир эти наезды экологов. Сделали сюжет без них, но помню об этом до сих пор. Сейчас, в эпоху социальных сетей, публичные люди (за редким исключением) уже не позволяют себе говорить, что думают, а думают всё так же и то же.

Что такое нофелет? 

В один прекрасный день нам позвонили сотрудники ИГУ и сообщили новость – в университете появился интернет. Сюжет с оператором Юрием Костомаровым мы сняли классный: после съемок в университете заехали в музей связи, так сказать, подснять этапы большого пути, но… сюжет не вышел. Я просто не смогла написать текст – не получилось объяснить зрителям, что же все-таки такое интернет.

Кстати, первые тексты мы на пишущей машинке строчили. Так бы и строчили. Ан нет, появились компьютеры (сначала без интернета), и не это главное – менялась техника для съемок и монтажа. Приходилось постоянно приспосабливаться, меняться и менять. И эта хорошая привычка – при мне.

А я еще застала кинопленку. Это когда ты пишешь интервью с героем, и еще не дошли до сути, а оператор тебе: «Все, пленка кончилась». Очень быстро мы перешли на видеокассеты, которые… тоже заканчивались. До сих пор не люблю писать, как говорят телевизионщики, длинных синхронов (слово, кстати, именно из кинопленочного прошлого). Я задаю только один-два основных вопроса, остальные подробности – под запись на диктофон, в блокнот или запоминаю. 

Не помню дату, само событие, имена героев. Дело было в Доме офицеров, сюжет снимали, наверное, под 23 февраля. Поздравляли ветеранов. Увидела, как плакали мальчишки, вернувшиеся из Чечни, которых пригласили на праздник. Эту боль в их глазах пополам с алкоголем забыть не могу. Писать интервью с ними было невозможно. 

Я благодарна Юрию Абрамовичу Ножикову, нашему первому губернатору, о работе которого сняла немало сюжетов, прежде всего за то, что он выступил против войны в Чечне, отправки туда призывников, встал на сторону солдатских матерей, защитил наших мальчишек.

Узнают ли меня? 

Тогда – нет, сейчас – да. «Что-то мне ваше лицо знакомо…» – слышу часто. Недавно, сопровождая журналистов, была в деревне Ревякина. Один известный сегодня фермер спросил: 

– А вы не Наталья Кичигина? 

– ?

– Помню, написал вам в программу «Курьер», чтобы защитили наши права, фермерам землю не давали. Вы приехали, сюжет сняли – дело сдвинулось. Удивительное было время, можно было вот так пригласить журналиста, не за деньги. 

Да, когда я был маленьким, и у меня была бабушка… Нет, не буду писать про сложное, но удивительное время, про творчество вместо рейтингов, про новости без интернета. Кто-то вспомнит, что в это время оперился городской канал АИСТ и составил конкуренцию региональным новостям. А кто-то скажет, что сейчас вообще новости только в интернете читают. 

У каждого свое время новостей.

Наталья Кичигина, 

начальник отдела по информационной политике 

администрации Иркутского района

В эфире – «Курьер»!

В эфире информационная программа «Курьер»… Это было время, когда я по-настоящему поняла, что такое Творчество! Именно так, с большой буквы. Может, странно звучит по отношению к информационной программе, но это было именно оно. А так как приходилось делать всё «здесь и сейчас» – это стало еще и отличной режиссерской школой. 

Наступило время перемен в стране, и все чувствовали, что перемены «делаем» в эфире именно мы! Информационная программа вдруг ушла от официоза и «советской правильности». Журналисты буквально вышли в народ. Жанр интервью прямо на улицах – причем, не с чиновниками или подставными горожанами, а с обыкновенными прохожими – превратился в «новую фишку» нашей программы. 

С оператором и известным шутником Михаилом Бялоусом

Она стала именно «Курьером» между простыми людьми и властью, где высказаться могли обе стороны. Это круто! Спасибо всем, кто тогда был рядом со мной. Хотя немного жаль, что всё это в прошлом: разговоры, споры, полуночные монтажи. Но здорово, что всё это вообще с нами было! 

Татьяна Шеметова и Иван Шадрин

Татьяна Шеметова, 

кандидат культурологии, 

доцент Иркутского филиала ВГИК им. С.А. Герасимова, 

член Союза кинематографистов России                                                                                                         

 Мы в течение нескольких дней дадим о «Курьере» здесь несколько публикаций тех, кто участвовал в создании программы, выставим фотографии и видео. Правда, в основном визуальные материалы будут более позднего периода происхождения, когда технологическая схема и материальное обеспечение были налажены, творческая схема обкатана и понятна, а коллектив информационного агентства «Курьер» получил возможность выдохнуть, улыбнуться и… сфотографироваться. Или снять видео о себе. 

Святое дело!