Осторожно: Мужик!

Подробности

Создано: 17.01.2021 19:04

Просмотров: 4694

 

 

 

Мы хотели сами, но она решила за нас, хотя дело это сугубо редакторское. Более того – главредское. И прошу не путать: не зловредское, а главного редактора. Он в большинстве случаев изгаляется над авторами и их текстами, как бы изначально давая понять, кто рулит. Право у него такое есть. И где-то даже обязанность. Но сейчас решила порулить она. И собственноручно написала подводку к своему тексту. Вот так вот! И только попробуйте возразить! 

 

Быть может, конечно, дело всё в привычной женской самоуверенности. Это же так свойственно сегодня женщинам – решать за всех, включая этих нюнь и слабаков мужчин. А, быть может, наоборот, в неуверенности – столь же привычной и разухабистой. Ведь с помощью подводки можно эмоционально и интеллектуально разогнаться и уверенно вступить в ту тематическую воду, которая кипит и фыркает, вздыбилась и плюётся, и кишмя кишит, пусть нюнями и слабаками, но – зубастыми и коварными особями. Самцами… Смайл.

 

 

 Они повсюду. Разных типов и разновидностей. Мужчины-коллеги, мужчины-друзья, мужчины-начальники, мужчины-наставники, мужчины-мужья, мужчины-любовники. Дон Жуаны, маменькины сынки, романтики, снобы, обаятельные злодеи. В большинстве своем они считают себя неотразимыми и загадочными. Но многолетние наблюдения показывают, что лишь немногие представители этого вида млекопитающих, действительно, непредсказуемы. Только единицы представляют интерес для науки.  

 

Я бы могла написать целую диссертацию на тему: «Муж, инструкция по применению». Но, увы, не для этого издания. Как стало известно из официального источника, для «Кулуаров» он – персона нон грата. «Напиши-ка ты истории о мужчинах вообще, создай, так сказать, собирательный образ, – обрисовал идею редактор. – Только не пиши о муже. Это уже отработанный литературный материал».  

 

Что ж, это к лучшему, подумала я и взяла калькулятор. И не для того, чтобы высчитать размер обещанного редактором гонорара. А для того, чтобы подсчитать всех моих знакомых мужского пола. Далее я отобрала из этого числа тех, кто когда-то чем-то меня удивил, ошарашил, закрутил некий твист (с англ. – неожиданный сюжетный поворот). Таких набралось как раз на необходимый объем текста, на 15000 знаков.  

 

 

 

Брюнет с леденцом  

 

Впервые незнакомый мужчина обратил на меня внимание в три года. Я гуляла с бабушкой у дома, когда какой-то прохожий подхватил меня и быстро понес по темнеющей улице. Мужчина дал мне леденец, красный и блестящий, как елочная игрушка. Над головой у меня проплывали фонари, вокруг которых мошки исполняли свой замысловатый танец. Посмотрев назад, я увидела, как бабушка и еще две выскочившие из своих калиток соседки бежали вслед за нами и кричали: «Верните ребенка! Поставьте девочку на место!».  x+

 

Видимо, испугавшись этой женской коалиции, незнакомец опустил меня на землю, потрепал по голове и двинулся прочь. Бабушка долго обнимала меня и спрашивала: не напугалась ли я? Нет, я не испугалась. Тогда я была пухленькой и наивной. Ничто не могло выбить меня из равновесия. По крайней мере, уж точно не высокий брюнет с леденцом. От гендерных стереотипов в дошкольном возрасте я была свободна. И к тому, что мужчины иногда носили меня на руках, относилась благосклонно. 

 

Бабушка любила рассказывать и другую историю, свидетельствующую о моей популярности. В мясном магазине на Четырех углах (так называется перекресток во Втором Иркутске) работала узбечка. Как-то она попросила бабушку отдать ей меня. Аргументы женщины были следующие: девочка (то есть я) яркая, восточная, совсем на вас (бабушку) не похожа; девочка совсем маленькая, и вы (бабушка и вся семья) все равно не успели к ней привыкнуть.  

 

 

Украшение гарема 

 

В 19 лет я все еще была пухленькой и наивной. Любила читать книги и тусоваться с подружками. Как-то с однокурсницей мы зашли в кафе. Рядом сидели двое мужчин. Со словами: «Давайте мы закажем вам мороженое?» – они пересели к нам за столик. Паша начал обхаживать мою подругу, а человек с печальными глазами и экзотическим именем Аббас достался мне. Он смотрел на меня, как ценитель живописи на «Мону Лизу», и говорил: «Никогда не видел таких глаз».  

 

Пока мы гуляли по Иркутску-II, я кое-что узнала о своем спутнике. Аббас был олицетворением несчастной, богатой жизни. Родился в Иране, учился в России. Окончив МГИМО с отличием, ездил по Европе с важными миссиями. В перерывах – безуспешно искал любовь. Как дипломата занесло в наш городок, так и осталось для нас загадкой.  

 

Во время прогулки Аббас сообщил, какие три качества ценит в девушках: интеллигентность, ум и природное изящество. Все это каким-то чудом он разглядел во мне.  

 

Через три дня ко мне в комнату заглянула бабушка и предупредила: «Пришел молодой человек, просит твоей руки». От неожиданности я уронила на пол книгу Генри Миллера. Бабушка знала толк в мужчинах, и Аббас ей сразу понравился. Он преподнес бабушке букет белых хризантем и со всеми был страшно галантен.  

 

После всех церемоний Аббас отвел меня в заросли вишни и признался: «Все эти дни я думал о вас. Выходите за меня. Мы будем жить во Франции, ездить к моим родственникам в Тегеран. В Петербурге у меня есть небольшая четырехкомнатная квартира. Только скажите «да», украсьте мою жизнь». 

 

Но в тот момент я была увлечена преподавателем философии и не могла ответить Аббасу взаимностью. Со словами: «Я больше никогда не полюблю» – он исчез из моей жизни.  

 

– Хорошо, что не вышла за него замуж, – заметила моя тетя, которая отличалась трезвым взглядом на жизнь. – Могла бы угодить в гарем. Мы же не знаем – вдруг Аббас из каждого города привозит себе по жене. 

 

 

 

Мужчина и дискриминант  

 

– Вечно тебе нравятся всякие дурачки, – сетовала подруга. – Актеры, музыканты... Обрати внимание на Льва Васильевича. Шикарный экземпляр! Широк в плечах, холост. К тому же – доцент, кандидат математических наук. А знаешь, что в нем лучше всего? Его плантация клубники! 

 

Подруга смотрела на мужчин с утилитарной точки зрения: можно ли данную единицу применить в хозяйстве. Любого кандидата она сразу представляла с лопатой в руках, вспахивающим грядки на ее дачном участке. Лев Васильевич вписывался в эти мечты идеально. 

 

Мы познакомились с Л. В. на вечеринке у друзей. Узнав, что я журналист, он начал долго рассуждать о том, как писать статьи, строить предложения и расставлять знаки пунктуации. Затем раза два мы встретились в общей компании и поболтали о высшей математике. А через несколько дней вся компания, кроме меня, приехала к нему на дачу. Хозяин встретил гостей в красных купальных плавках, сверкая загорелым торсом. За ним простирались необъятные поля клубники. После этой поездки подруга еще больше утвердилась в мысли, что доцент дарован ей судьбой. 

 

Однажды ночью в мое окно (жила я тогда в коттедже на улице Авиастроителей) кто-то тихо постучал. Я затаилась: какого хорошего человека принесет в такое время? Но стук становился все громче и сопровождался криками: «Катя, открывай, это я!». Грабитель не стал бы так тарабанить, подумалось мне. Набросив халат, я различила в окне туманный силуэт Л. В., который приплясывал от холода. 

 

– Мне тебя жаль, – возвестил Лев Васильевич. На пол с него падали ошметки снега. – Ты живешь в придуманном мире! Но что с тобой будет через десять лет? После тридцати пяти ты уже не сможешь порхать с вечеринки на вечеринку. Тебе захочется стабильности, и – не исключаю! – захочется мужа и дачу с клубникой! Но рядом никого не будет. Полный, абсолютный ноль.  

 

Этой патетичной речи предшествовали посиделки у наших друзей, живших по соседству, на Авиастроителей. После распитой бутылки водки Л. В. вдруг понял, что ему срочно надо со мной поговорить. «Катя уже спит. Она ложится в одиннадцать», – стали отговаривать его друзья. «Путь просыпается! – возразил математик. – Я должен объяснить ей принцип дифференциальных уравнений и дискриминант!»  

 

По пути доцент упал в снег. Друзья пытались его поднять, но он сказал: оставьте, хочу полежать. Поскучав в сугробе, математик вспомнил о своей важной просветительской задаче. И вот он стоит на нашей кухне, слегка покачиваясь, и рассказывает о моих мрачных жизненных перспективах. 

 

Тут вошла моя тетя. Она немного удивилась, увидев нетрезвого незнакомого мужчину посреди кухни. Лев Васильевич покраснел и поспешил откланяться. Позже он еще несколько раз наведывался ко мне под окно. Всегда в час ночи и всегда навеселе. Но потом, видимо, поняв мою невосприимчивость к математике, исчез.

 

Через несколько лет подруга, поступая в аспирантуру, столкнулась с Л. В. в университете. «Вы меня помните?» – спросила она игриво. «Да, – ответил тот. – Вы – Катина тетя». 

 

После этого все доценты для моей подруги перекочевали в разряд «дурачков».  

 

 

 

«Титаник» по-иркутски 

 

Одно время моим партнером по отделу спецпроектов был парень с необычной внешностью (вылитый актер Эдриан Броуди) и экстравагантным характером. Каждый наш с Бертом совместный репортаж превращался в шоу со спецэффектами. Просто ходить по городу было ниже его достоинства. За время нашего сотрудничества Берт залез на крыши нескольких зданий, забрался в форточку к именитому музыканту (тот гостя не сразу заметил, занятый написанием сюиты), вошел в мастерскую к известной художнице через окно, чем чуть не довел всех собравшихся до инфаркта. Понятно, что я смотрела на Берта с восхищением.  

 

Идеи к нему приходили внезапно и требовали немедленного воплощения. Однажды нас занесло в Солнечный. Увидев, что мужики красят лодку, коллега кинулся к ним с вопросом:  

 

– Вы тут за катамараны отвечаете? А если у вас один угонят, чисто гипотетически, типа девушку до Австралии покатать? 

 

В воображении Берта уже рисовались сцены погони и стрельба на поражение, в моем – водная прогулка. Но мужики, зевнув, ответили, что за угон водного транспорта полагается штраф. Угонять катамаран Берт сразу передумал. Зато решил поиграть в «Титаник». 

 

– Хорошая труба. Высокая, – сказал он, разглядывая ледокол. – Может, спрыгнуть с нее в воду?  

 

Я же в этот момент вспомнила все когда-то данные коллегой обещания. Давал он их каждый раз, занимая у меня деньги на пиво. Перечень был таким: серенады под моим окном в любое удобное время суток; внести меня в редакцию на руках (46 кг, 5 этаж); написать за нас двоих репортажи в рубрику «Испытано на себе» с нудистского пляжа и из тюремной камеры.  

 

Понятное дело, я не была заинтересована в гибели напарника. Но отговорить его от опасного предприятия я могла только веским аргументом. И этот аргумент нашелся – любовь напарника к публичным представлениям.  

 

– Здесь слишком пустынно, – заметила я скептично. – Никто не оценит красоты твоего прыжка, ну, кроме меня, конечно, да подвыпивших катамаранщиков. А это, согласись, не твой размах.  

 

Берт, подумав, отказался прыгать с трубы. Взамен он пообещал в честь меня залезть на крышу драмтеатра. 

 

 

 

Настоящий детектив

 

Легенда была шита белыми нитками. Негодяй с замашками Дон Жуана мешает воссоединению своей бывшей девушки и ее нынешнего жениха. Почему? Да кто его знает, чисто из вредности. Влюбленная парочка (исполнители – я и мой коллега Леша П.) решает с помощью сыщиков выследить мерзавца (в роли злодея – редактор отдела спецпроектов). И, уличив его в неверности, с чистой совестью отправиться в ЗАГС, к законному, так сказать, супружескому счастью. Цель репортажа – показать работу частных детективных агентств изнутри. 

 

Липовые влюбленные появились в агентстве ровно в час дня. Детективы скучали, перекусывая пончиками. В глаза нам сразу бросилась наша газета с фото «жениха» на полполосы. Газета лежала прямо на столе рядом с пакетом пончиков. Но детективы наблюдательностью не страдали. Олег и Серго, буравя нас проницательными глазами, попросили коротко объяснить суть проблемы.  

 

Леша, косясь на засаленную газету, начал заикаться: 

 

– Мы тут с Катей решили… того, как бы это помягче сказать… соединиться.  

 

На слове «соединиться» мне пришлось пнуть напарника, чтоб дело пошло веселее. 

 

– Леша волнуется, – вежливо вставила я. – Впервые видит живых детективов.  

 

Сыщики без вопросов проглотили нашу полную неувязок историю и сообщили:  

 

– Кроме нас, вам, разумеется, никто не поможет. Мы оказываем любые виды детективных услуг. Даже такие деликатные и специфичные вопросы решаем. Час работы – десять долларов. 

 

Дальше начался экшн. По нашему сценарию мой бывший, он же редактор отдела спецпроектов, должен был покрутиться по городу, заехать к своей знакомой и довезти ее домой. С ней-то мы и должны были изменника застукать, заснять факт измены на камеру. Сыщики не сомневались в успехе этой миссии. Задачей редактора было сбросить «хвост» и налегке уехать обделывать свои частные делишки. 

 

Мы с Лешей напросились в машину детективов, чтобы увидеть разврат редактора собственными глазами. «Пасти» объект начали у «Байкал Бизнес Центра». Сначала сыщики следовали за автомобилем редактора буквально по пятам. Потом, видимо, по стратегическим соображениям слегка отстали, поехали по параллельной улице и… потеряли машину шефа из вида. 

 

– Может, вам просто поговорить с ним серьезно? – предложил в этот момент один из сыщиков. – Или понаблюдать за домом его теперешней пассии?  

 

– Как же мы сами не догадались, – отреагировал «жених». – Я ж тебе, Катя, говорил – зачем деньгами сорить! А ты – детективы-детективы.  

 

Дальше – хуже. Назначенная встреча у кафе «Глобус» на Ленина чуть не провалила весь наш спецпроект. Мы с редактором должны были выяснить отношения в людном месте, потому как в интимной обстановке он, по легенде, мог в запале нанести своей бывшей телесные повреждения. Детективы затаились поблизости. Лежали в засаде, сгорая от желания упечь злодея в милицию. Высокий, харизматичный редактор им сразу не понравился. Только увидев его у Бизнес Центра, Олег неполиткорректно спросил: «Он у вас нерусский? Чеченец, скорее всего. Такие человеческий язык не понимают».

И вот когда редактор отдела в пылу нашей «ссоры» аккуратно заломил мне руку, сыщики вышли из укрытия и надвинулись на нас. 

 

– Какие-то проблемы? Пьяный, что ли? – озарило детектива. – Покажи документы! 

 

Редактор недовольно достал водительские права. И вот тут-то обнаружился главный наш прокол. По легенде его звали Женя Лазарев, а в водительском удостоверении черным по белому было написано «Алексей Елизарьев».  

 

Серго прочитал имя редактора по слогам и уставился на нас со смутным недоумением. 

 

– Женя, ты же Лазарев! Господи, откуда у тебя эти липовые документы? – воскликнула я, проявив чудесную находчивость. 

 

– Пройдемте, гражданин, – с триумфом выпалил Серго. – Вы задержаны за поддельные документы! 

 

Но я стала умолять не забирать Женю в милицию. Во время этой напряженной сцены мой «жених» цинично поедал мороженое в машине ищеек.  

 

Итог был неутешителен: операция провалена, компромат не собран. Правда, бонусом сыщики провели со мной профилактическую беседу на тему «Почему нельзя доверять таким мерзавцам, как Женя». Сыщики также поставили мне обидный диагноз – «синдром суслика».  

 

– Вы слишком мягкая, – сверля меня недовольным взглядом, изрек Серго. – Сами оставляете Жене лазейку. Может, даже посылаете ему подсознательный импульс. Зачем вы его так лелеете? Он вас не любит. Снимите розовые очки. Он эгоист, закоренелый холостяк. Что ему от вас нужно? Только шуры-муры. Вот Леша (кивок в сторону «жениха») – человек положительный. Он вас точно не обидит.  

 

Леша на этом месте нервно хихикнул. 

 

«Профессионализм» детективов мы расписали во всех красках. Материал «Иркутский детектив» стал лучшим текстом года. Мы уже готовились к новым разоблачениям.  

 

Получив гонорары, я отправилась в Торговый комплекс. Зайдя в отдел женского белья, стала перебирать кружевные боди. Как вдруг почувствовала на своем плече твердую мужскую руку. Даже две руки. Я подняла глаза… и увидела Серго и Олега. Серго наклонился к моему уху и зловеще сказал: «Что, госпожа Санжиева, одежду для новых спецпроектов выбираете?». 

 

И тут я поняла, что мастерство сыщиков мы все-таки недооценили.  

 

 

 

Екатерина Санжиева