Опасности и опасения… Чего нам точно стоит бояться?

Избрание во втором туре губернатором Иркутской области первого секретаря обкома КПРФ Сергея Левченко поставило жирный крест на всех звучавших до 27 сентября прогнозах и пророчествах. Вслед за ними отправились в небытие и все имевшиеся до этого дня планы, связанные с работой регионального правительства: пропасть между кандидатом от КПРФ и его оппонентом от «Единой России» Сергеем Ерощенко выглядела настолько глубокой, что не было уверенности даже в такой малости, как пожмут ли бывшие кандидаты друг другу руки. Вроде бы и не пожали, но кого это теперь интересует? Пришла пора бояться более серьезных вещей…

Три позиции на скамейке запасных

В сущности, на сегодняшний день у жителей Иркутской области есть три общественно-экономические платформы, с которых они могут оценивать и прогнозировать действия губернатора. На первой стоят те, кто работает на вертикально-интегрированные структуры, чья деятельность зависит от работы губернатора в минимальном объеме. Что бы там ни фантазировали пиарщики Сергея Ерощенко в последние дни перед вторым туром, но губернатору (любому) надо очень «постараться», чтобы оставить без работы Иркутский авиационный или Иркутский алюминиевый завод. Честно говоря, даже представить не могу, что нужно сделать: задавить налогами и штрафами? Обложить непомерными сборами в областной бюджет? Перекрыть дорогу к проходной? Мало что может сделать губернатор и с такими фундаментальными предприятиями, как Восточно-Сибирская железная дорога, Ангарская нефтехимическая компания, «Иркутскэнерго», БрАЗ, БЛПК, УИ ЛПК…

Чем скромнее предприятие, чем меньше на нем работников, чем более спорным с экологической точки зрения оно является, тем риск, конечно, выше, но в целом сейчас для всех этих компаний и отдельных предприятий мировой кризис опаснее, чем самый неудачный иркутский губернатор. Есть, конечно, вещи общие для всех жителей области, где бы они ни работали: система образования, система здравоохранения, дороги, культура, тарифы. Но если будет работа, если будет зарплата – «остальное купим», и никакой губернатор не помешает, например, отправить ребенка на учебу в Красноярск, Новосибирск или Москву. А в Иркутске хоть все вузы закройте – не очень-то и жалко.

У тех, кто не входит в списки работников компаний федерального масштаба, есть два варианта отношения к происходящему. Первый условно называется «Не дай бог, все останется, как было», а второй – «Не дай бог все полностью изменится». Не рискну утверждать, что досконально знаю положение дел во всех отраслях, но попробую оценить вероятность развития событий.

Итак, опасение первое, связанное с работой правительства и кадровым вопросом в целом. Конечно, лишь очень немногие были довольны работой правительства Сергея Ерощенко: из доверительных разговоров с бывшими чиновниками стало известно, что даже ближайшие его соратники испытали шок, когда Ерощенко уволил министра здравоохранения Николая Корнилова и не уволил министра образования Елену Осипову – уж она-то подрывала авторитет Ерощенко и правительства в целом гораздо больше. Было множество вопросов к заместителям губернатора, начиная от громовержца Николая Слободчикова и заканчивая скромнейшей Валентиной Вобликовой. Немалое раздражение вызывал весь экономический блок, за исключением разве что точной и педантичной, как калькулятор, министра финансов Наталии Бояриновой – с ней просто никто спорить не рисковал, а вот министр экономического развития Руслан Ким ужасно утомил своими обещаниями, планами и прогнозами, ни один из которых так и не был реализован.

Одним словом, никто не думал, что правительство останется в прежнем составе, – даже, надо полагать, сам Ерощенко, который в ходе избирательной кампании должен был понять, насколько слабы некоторые его подчиненные. Опасение, что правительство полностью сменится и будет сформировано исключительно из коммунистов, высказывали разве что крайние оппоненты Левченко из числа политически ангажированных журналистов и политологов. Каждый, кто мало-мальски представлял себе персональный состав обкома и крупнейших горкомов и райкомов, прекрасно понимал, что «скамейка запасных» у КПРФ едва ли тянет на приличную футбольную команду. Но вот того факта, что эта «скамейка» в целом у Иркутской области оказалась не ахти какой длинной, – не ожидал, похоже, никто.

Уже первые дни работы нового губернатора над составом нового правительства показали, что более или менее успешно набирается не более половины состава: председатель правительства, несколько заместителей губернатора и министров из числа сотрудников предыдущего правительства (а по сути – уходящих корнями еще в администрацию Юрия Ножикова!), несколько очевидных назначений из бизнес-команды Александра Битарова – и на этом все. Ряд министров пришлось назначать по не вполне понятным мотивам из администрации Ангарского района образца 2010 года (вовсе не коммунистической по составу), кого-то привлекли из бывшей команды Виктора Кондрашова, а вот собственно коммунистов в правительстве не оказалось. Сергей Левченко не исполнил самую главную страшилку его оппонентов о «чисто коммунистическом правительстве» – и назначил лишь единственного коммуниста из Бурятии Вячеслава Марахаева (и тут же об этом сильно пожалел). Никакие «Кадровые резервы – профессиональная команда страны», никакая крупная корпорация, никакие крупные вузы и федеральные структуры не могут похвастать, что их кадры хоть чуть-чуть пригодились новому правительству.

Как бы там ни развивались события дальше, уже за одно только разоблачение «кадровой дыры» Левченко нужно сказать спасибо. При подготовке бюджета 2016 года и 29-й сессии Законодательного Собрания депутаты внезапно осознали, что ни один заместитель министра, занявший пост до назначения постоянного руководителя, не владеет ситуацией в полном объеме. Если Левченко за срок полномочий сумеет наладить работу таким образом, что при уходе министра это никак не скажется на работе ведомства, его имя можно будет вписывать в учебники истории области какими-то особенно красивыми буквами.

Черная бюджетная дыра

Второе по значимости опасение, высказанное не один раз и по разным поводам, состояло в том, что новый губернатор «превратит бюджет области в кормушку для близких ему компаний». «То есть все останется, как при прошлом губернаторе», – непременно уточнили бы тут сторонники Сергея Левченко, потому что количество конкурсов, выигранных структурами «Истлэнда», несколько превышало статистические погрешности.

Тем не менее опасение не лишено оснований, потому что у Сергея Левченко есть сын-предприниматель, а также соратники-предприниматели, которые спонсировали его избирательную кампанию. У Сергея Ерощенко есть сын и дочь, занимающиеся бизнесом, а его кампания стоила существенно больше, чем у его оппонента-коммуниста. Принципиальное отличие двух кандидатов, сводящее все опасения против Левченко практически до нуля, состоит в том, что члены партии «Единая Россия», занимающие руководящие посты в Законодательном Собрании, многих федеральных и муниципальных структурах, имеющие доступ к информационным ресурсам и правоохранительным органам, никогда не стали бы разглашать сведения, опасные для Ерощенко. И эти же люди ни за что не промолчат, если Левченко превысит свои полномочия.

Что ни говори, а развитие, в том числе политической системы и гражданского общества, возможно только в том случае, если между ветвями и уровнями власти существует конфликт. Каждая сторона ставит свои цели, но вынуждена искать компромисс с оппонентами, потому что ни у кого нет подавляющего преимущества. В выигрыше же останется, хочется верить, все население области, потому что в случае перегибов с одной стороны всегда можно пожаловаться оппонентам.

Как сейчас понимают те, кто более или менее имеет информацию из «серого дома», воровать из бюджета области можно только долговые обязательства. Сергей Ерощенко в 2012 году получил от Дмитрия Мезенцева профицитный бюджет с минимальными долгами, а оставляет бюджет с кассовым разрывом и государственным долгом, приближающимся к 20 млрд рублей. Как будет выбираться из этого положения новое правительство, сказать пока нельзя. Есть опасение, что придется занимать деньги («как было»), есть опасение, что придется резать какие-то статьи расходов, в первую очередь социальных – как, собственно, негласно делало правительство Ерощенко. Мало кто знает, что уже несколько месяцев подряд под всякими предлогами не выплачивали областной «материнский капитал», наращивали долги перед работниками областных предприятий и всячески сбивали с толку бюджетников, выплачивая каждый месяц новую сумму. Правительство Левченко, вероятно, сократит расходы на самые дорогостоящие программы – а вот с зарплатами шутки плохи, особенно при губернаторе, который обещал «услышать каждого».

Опасение, что правительство Левченко не справится с формированием бюджета, вряд ли стоит принимать во внимание: на своем посту осталась министр финансов Наталия Бояринова, сам Левченко принимал участие в подготовке бюджетов и области, и Российской Федерации в целом, а новый председатель правительства Александр Битаров тоже не с улицы пришел. Бюджет будет трудным, но будет – а это пока главное.

Высказывалось (в основном на уровне демагогических рассуждений в социальных сетях) опасение, что в области будет установлен жесткий «красный режим» – с идеологической накачкой, репрессиями против инакомыслящих (из «единороссов», что ли?) и обязательной установкой памятников Сталину чуть ли не в каждом городе. «Ну то есть как при прошлом режиме, только с обратным знаком?» – могли бы спросить мы этих сомневающихся, если бы они признавали наличие идеологической монополии «партии власти». Поскольку коммунисты не получили никаких административных рычагов, кроме самого главного, а бюджетные расходы на освещение деятельности губернатора и областных властей в целом приказано урезать, порядок установления идеологического диктата в нынешних условиях никак не просматривается. Невозможно представить, чтобы Сергей Левченко назначил по комиссару в каждое министерство, по комсомольскому вожаку в каждую школу и приказал создать партийную ячейку КПРФ в каждом СМИ, – затравят ведь. Памятник же Сталину если и поставят, то не на областные деньги: дефицит, как и было сказано, не позволит разбрасываться деньгами даже в столь скромных объемах.

Нам бы год простоять…

Традиционное подведение первых итогов работы губернатора после ста дней в должности в случае с Левченко не имеет особого смысла. Во-первых, оно случится 27 декабря, когда всем будет не до того, а во-вторых, слишком решительный переворот случился в области. Через полгода будет понятно, как новый губернатор и правительство сработались с руководством городов и районов, насколько успешно работают с федеральным центром и крупными налогоплательщиками, распоряжаются бюджетом и общаются с важными группами населения – бюджетниками, профсоюзами, объединениями строителей и сельхозпроизводителей. Через год состоится первый серьезный политический экзамен: выборы в Государственную Думу и органы местного самоуправления. Нетрудно было бы предсказать ход избирательной кампании, останься на своем месте Сергей Ерощенко и его команда, отточившая навыки снятия неугодных кандидатов через различные фильтры и судебные иски. Разумеется, есть люди, приписывающие Левченко желание проделать с оппонентами то самое, что неоднократно проделывали с оппозицией его предшественники, – то есть зажать в угол и перекрыть кислород, а потом удариться во все тяжкие во время подсчета голосов. Соблазн, что и говорить, наверное, существует. А вот возможностей – нет.

Сергей Левченко и поддержавшая его команда пришли к власти в тот момент, когда диапазон возможностей (и политических, и финансовых) оказался сравнительно невелик. Более того, негативные (репрессивные и коррупционные) возможности у любой новой власти существенно меньше, чем у группы, которая осталась бы у власти на второй или третий срок. Сумеет ли власть расширить свои возможности к концу срока полномочий – зависит только от нее. А сумеет ли общество дать по рукам губернатору и правительству, если они позволят себе перегнуть палку, – зависит от оппозиции, в которой волей-неволей оказалась самая многочисленная партия в стране «Единая Россия».

Такие вот дела!