вверх
Сегодня: 26.04.24
3.png

Хотите любви? Ищите потрёпанных жизнью

Журналист Роксана Аветисян — об условиях исключительной любви и цинизме счастливых семейств.
 

Тем, кому "судьба" досталась на халяву (у них нет ножевых ранений на спине, а серьёзные отношения случились сразу), проблемы романтического толка одиноких людей кажутся "неадекватными", "надуманными" и даже "ограниченными".

 

Любовь, по убеждению большинства людей в паре, обязательно должна быть взаимна. А если нет, то это всё история о гормонах, неполноценности и обязательно жизненной недальновидности. Наверное, к Тургеневу, Маяковскому или, например, Новалису (по их логике) это тоже всё применимо.

 

Бравые союзы, у которых весь чувственный опыт можно охарактеризовать советским "ты да я да мы с тобой", очень хотят учить. Потому что у них пазл сложился. Вся их философия сводится к тому, что "если не полюбили — виноваты сами. Отпустите!" А вы-то сами пробовали? И почему у вас внезапно получилось встретить будущего мужа в свои восемнадцать? 

 

Вам просто повезло. Может, планеты встали в ряд или у вас прапрапрабабка была без пяти минут канонизирована. Вы, конечно, все необыкновенно счастливые, по-хозяйственному подкованы и почему-то мудры. В свои-то 20–28 лет. 

 

Но вы не знаете, что такое быть по-настоящему одинокими, и судить об отношениях во всём их трагическом великолепии можете лишь со своей высокой башни, устланной сахарной ватой. 

 

О счастье по-настоящему, как и о высокой любви, могут говорить только те, кто пережили свою Далилу. Нужно быть когда-то несчастным до тошноты, выкинутым, как мусор, чтобы осознать, как много может значить просто сам факт того, что вы кому-то нужны. Люди, которые годами искали, не будут ныть из-за незакрытой зубной пасты или невымытого в квартире пола. Их не напугает взрывной характер возлюбленного, курение в постели, возраст дефлорации и количество половых партнеров. Это всё не имеет для них значения. И эти люди счастливы охрененно.

 

Их любовь совершеннее, потому что они видели, что скрывается за расставанием. Те, кому катастрофически не везло, знают о любви больше других, ведь ради неё они наверняка когда-то были готовы отдать все свои и не свои бабки, отказывать себе во всём и покупать дорогие и (как потом окажется) ненужные подарки, стоять часами под дверьми подъездов, казаться донельзя смешными и жалкими. А потом ещё прогуливать печень, лёгкие и душу. 

 

У нас очень одинокий город. Зайдите в хороший бар, сядьте за стойку и поищите одиноко пьющего человека, этакого ремарковского ветерана, только отлично одетого и хорошо пахнущего. Самые умные и красивые (без гендерного различия) нередко остаются за бортом. Успешного в финансовом плане человека не покидает мысль, что "партнёр" тут не за ним, а за деньгами; умный — кажется надоедливым и заставляет большинство напрягать мозги (особенно тяжело женщинам с высоким интеллектом), а красивая девочка, если ей не повезло, обязана стать милой куколкой, которую надо либо сделать совсем тупой, либо совсем дешёвой, либо надо как можно скорее с такой распрощаться. 

 

Поговорите с теми, кто бухает в одиночку в клубе или баре (только, конечно, не с теми, кто за съёмом), и после четвёртого коктейля, вполне возможно, вам поведают потрясающие своей трагичностью истории о том, как "не сложилось", "как обманули", "феерично про... прогуляли и поздно поняли". Не будь цензуры, сказать стоило бы по-другому и по-честному. 

 

Просто всё непросто. О самом большом человеческом счастье и о том, как по-настоящему стоит вести себя в отношениях, знают только одиночки, которые когда-то верили в голубые цветы. Те, кому ещё пока не повезло. Если, конечно, они уже не сломались. 

Air Jordan Роксана Аветисян

Источник: https://life.ru

Добавить комментарий

Защитный код
Обновить


"Иркутские кулуары" - уникальный случай соединения анархо-хулиганского стиля с серьезной содержательностью и ненавязчивой, то есть не переходящей в гламур, глянцевостью. В кулуары обычно тихонько заглядывают. А тут нечто особенное - журнал не заглядывает в кулуары иркутской жизни, а нагло вваливается туда. И не для того, чтобы тихонько поподглядывать, а для того, чтобы громко поорать.

Сергей Шмидт, кандидат исторических наук