Почему я не поехала в тур с БГ

Подробности: Создано: 29.03.2022 16:52; Просмотров: 5327

Я зашла в комнату и увидела БГ. Он стоял передо мной в красной рубахе, босиком и улыбался. Вернувшись из Штатов, он подстригся и перестал быть слащавым блондином. Выглядел кумир прогрессивной молодежи немного усталым и повзрослевшим. Я же была 20-летней девицей, полной противоречий, комплексов и амбиций. Ради интервью с БГ я была готова вероломно проникнуть в гостиницу, сидеть час в засаде на этаже, притворяться бог знает кем, ехать на ночь глядя в Ангарск... То есть я была готова практически на все.

- Проходите, будем пить кофе, -- улыбаясь, сказал мне музыкант.

Этому предшествовал час томительного ожидания: я прогуливалась по коридору гостиницы в очень короткой юбке, намереваясь поймать администратора группы и попытаться уговорить его устроить мне встречу с БГ. Был и другой вариант: поймать самого Гребенщикова, представившись его поклонницей. Что так на самом деле и было.

Я слонялась по коридору, устланному красными дорожками, пытаясь вычислить - в каком номере он остановился. Но время шло, и у меня оставалось все меньше шансов взять интервью у Гребенщикова. Тут из-за спины, как выстрел, прозвучало: «Санжиева, что ты тут забыла?» Это был Сергей Терпигорев. Он как раз был тем человеком, который мог бы мне помочь, но явно не собирался этого делать.

- Да так, шла мимо, дай, думаю, зайду, осмотрю здешние достопримечательности.

- Надо же, какое совпадение! А тут как раз Гребенщиков остановился. Ты надеешься, что он даст тебе интервью? Во-первых, через полчаса мы уезжаем на концерт в Ангарск, во-вторых, он не разговаривает с журналистами. Даже не думай!

Тут по счастливой случайности мимо проходил виолончелист «Аквариума». Заметив нас, он попросил Терпигорева: «Сереж, штопор где-нибудь раздобудь и девушку с собой прихвати». Сергею ничего не оставалось, как «прихватить» меня в номер к БГ.

И вот я стою напротив Гребенщикова, вспоминая диалог из фильма «Асса»: «Кто такой БГ?» «Бог. От него сияние исходит». Он не был похож на бога. Скорее, на странника, который по ошибке заглянул в этот век и этот город. Или вундеркинда, который, прекрасно зная себе цену, старается быть тихим скромником среди восторженных взрослых. Сев на кресло по-турецки, БГ начинает рассказывать истории. Он волшебно вовлекает тебя в свое повествование. И каждый ответ на вопрос начинает словами: «Я вам сейчас расскажу». Любой незначительный эпизод умеет превратить чуть ли не в «Сагу о Форсайтах».

- Это правда, что из Америки вы вернулись блондином?

- Да, это давняя конспиративная привычка постоянно менять облик. Сейчас надоело -- все мне кричат: «Эй, блондинчик!»

- А женщинам нравилось.

- Это важно. Из всего многообразия ставлю на первое место женщину, -- сказал БГ. – Она имеет двойственную природу: одна сторона – субстанция, другая – нечто неощутимое, можно сказать душа. А наркотики в широком смысле – это все то, с помощью чего мы постигаем женскую двойственность и вообще двойственность всего сущего. А так нам доступны лишь субстанции.

- Вы увлекаетесь восточной философией?

- То, что вижу, о том пою. Из восточного мне ближе всего даосизм. Не слышали выражения «напиться как Даос»? Даосизм имеет две стороны. Первая, выражаясь примитивно, - напиться и войти в драйв, вторая, доступна немногим – магия, перевоплощения в зверей, тотемы. Был у нас в группе альтист Ваня Воропаев. Так он умел перевоплощаться в лягушку и особенно здорово в половичок. Однажды перевоплотился прямо перед концертом, растянулся половичком за кулисами.

- Вы умеете перевоплощаться?

- Мы -- люди простые, а в этом деле нужна утонченная натура. Кстати, никто не знает, что Виктор Робертович Цой был большим знатоком всего древнекитайского и древнеяпонского. Он со своей командой начал когда-то погружение в философию «ветра и потока». Это когда чай с водкой мешают. Такой напиток очень расширяет сознание.

Тут вошел администратор и сказал, что пора выдвигаться в Ангарск. Я неловко вскочила с дивана, сбросив оттуда уложенную штабелями водку. Бутылки рассыпались по всей комнате. Пока вся свита ползала, собирая неприкосновенный запас, Гребенщиков безмятежно заметил: «Ничего, не расстраивайтесь, администратор на то и нужен, чтобы позаботиться о напитках».

Я вышла в коридор и обнаружила там еще одну фанатку «Аквариума». Нежное создание лет девятнадцати. Ее звали Янка Скрябина, она путешествовала с Гребенщиковым из города в город.

- Ты можешь присоединиться к нам, -- предложила мне Янка. – Я еду с БГ от самой Якутии. Это совершенно невероятно. Как будто я в другом мире! Ночные тусовки, бары. Умопомрачительные знакомства. А сам Гребенщиков… Вокруг него нимб! Ты не заметила? Я готова быть при нем даже служанкой.

Я представила, как катаюсь с «Аквариумом» по стране, экспериментирую с сознанием, зависаю в ночных клубах, курю травку, становлюсь опасной и прожженной… Но где-то во втором Иркутске меня ждала теплая ванна, уютная комната и недочитанный «Тропик рака». И пускаться в путешествие мне расхотелось.

- Можно сесть на ступеньку, или подумают что-нибудь не то? – сказал Гребенщиков.

Он переоделся во все черное, надел очки и стал похож на учителя Закона Божьего. Не найдя скамейку, мы продолжили разговор прямо на крыльце гостиницы.

- Как вообще вы стали сочинять?

- Меня окружал серый будничный мир. В этом мире были только ссоры, получки, зарплаты, мытье грязной посуды. Принципиально не было никаких радостей. Папа смотрит хоккей, мама стирает белье. Я в школе хотел написать рассказ. Сюжет такой: мальчик едет из школы домой, засыпает в автобусе и пропускает свою остановку. И вот ему снится, как он выходит из автобуса, идет домой, в этот серый быт. Но он продолжает ехать и просыпается на конечной остановке. А там светит солнце, какие-то сказочные поляны, лес. Одним словом, кайф. И водитель говорит мальчику: "Ну вот, приехали!" Этот рассказ я так и не написал.

- Вы верите в Бога в евангельском понимании этого слова?

- Назовите мне хоть одного человека, который не верил бы в Бога.

- К примеру, я не верю.

- А во что вы верите?

- В судьбу, в предначертанность…

- То есть в то, что все устроено разумно и правильно. Но вы противоречите себе: верите в предначертанность пути, но ведь он кем-то предначертан. Следовательно, вы верите в Бога.

- Я думаю, что верующих он есть, а для неверующих – нет.

- Правильно. И у вас он есть, только вы еще мало знаете. Вы любите рок-н-ролл? Так вот, религия -- это жизнь духа, и рок-н-ролл -- жизнь духа. Религии мы были лишены. Рок-н-ролл стал для нас единственной формой жизни духа. Почему мы так стремились на эти сейшены, сквозь всех ментов, через крыши, женские туалеты... Потому что это было нам необходимо. Рок-н-ролл приводит к религии, к вере. Религия -- объяснение, а рок-н-ролл -- сила. Кстати, выпивка, травка, тусовки – это лишь обертка явления. Суть -- в духе, который все это наполняет, делает живым. Вот почему все так жадно начали искать Бога.

- «Сердцу нужны корни и небо»?

- Именно! Мы многие годы были оторваны от корней, от вечно живой народной традицией, как ни пафосно это звучит. Когда этих связей не осталось, возник такой могучий голод, такая жажда, что люди взвыли волками. И вместо того чтобы жрать друг друга, они вернулись назад и начали расти снова.

- Но что больше, чем смерть? Вы боитесь смерти?

- Нет. Это просто переход из одного состояния в другое, процесс обратный рождению. Возвращение в небытие.

- Без этого невозможны творчество и гармония. Для меня это постоянное состояние – влюбленность в жизнь.

- Важно ли вам, понимают ли ваши песни?

- Я сам их не понимаю. Искусство не для понимания. Когда Пикассо сказали, что его картины непонятны, он ответил: «Никто не пытается объяснить дерево, так зачем объяснять мои картины?»

- Есть люди, которые считают вас слишком иносказательным, метафоричным. Говорят, что вы оторваны от времени, от каких-то конкретных событий.

- Мы действительно абсолютно оторваны от окружающего мира. Мы не знаем ничего, и мы знаем все. Чтобы понять рок-н-ролл, надо уйти от времени. Время – это лишь внешняя канва. Когда мы фокусируемся на конкретных внешних событиях, все остальное расплывается. А оно и является главным.

Подошел автобус, куда загрузилась вся большая компания музыкантов и их поклонников.

- Можете сесть рядом со мной, -- предложил мне виолончелист «Аквариума».

- Он говорит так всем симпатичным девушкам, -- заметил Гребенщиков, устраиваясь на сидении. Потом он закрыл глаза и, кажется, впал в какое-то медитативное состояние.

А после концерта, едва не растерзанный поклонниками Борис Борисович появился в дверях автобуса, прижимая к груди букет красных гвоздик. В его глазах светились радость и умиление, какие бывают у детей или блаженных.

На прощание он вывел мне на блокнотном листе: «Екатерине – мира в душу». И это, правда, очень актуальное пожелание. Особенно сегодня, когда мы учимся жить в мире заново. Иногда я смотрю на этот листок и понимаю, что встреча с Борисом Гребенщиковым мне не приснилась. Хотя было в ней что-то очень волшебное и нереальное.