Ну наконец-то! В кои-то веки депутаты любимой (всеми нами до пузырей в носу) Государственной Думы РФ начали излагать красиво.
Нет, в быту многие из них и раньше излагали, чиста, конкретно, по-пацански. Тут всё было тип-топ. Но вот в публичной сфере большинству не удавалось высказаться столь же манерно, изысканно. Не получалось. Ясен пень, всё это случалось исключительно потому, что не на родной фене в открытом пространстве приходилось ботать, а на том самом казенно-формальном, чиновничьем, которым далеко не каждый способен овладеть, не отсидев – тьфу-тьфу-тьфу! – в какой-нибудь конторе десятка полтора лет. А сидеть так долго в конторе кто из нынешних обитателей согласится по доброй воле?! Когда наличествует масса иных инструментов для… Хотел сказать «для личностного развития», но понимаю, что в таком контексте это неуместно. О развитии вряд ли тут можно вести речь. Правильно будет «иных инструментов для деланья карьеры и бизнеса».
Как бы то ни было, но до сих пор создавалось преглупое впечатление: если депутат Госдумы открывал – чаянно или нечаянно – рот, даже не полностью разомкнув зубы, то оттуда обязательно высыпалось, вываливалось что-то неудобоваримое. Непонятное. Лучше бы, то есть, не открывал. Пусть бы в дёснах всё застревало – до выхода на всеобщее обозрение.
И вот некто депутат Борис Чернышов (не путать с Андреем Чернышевым, представляющим в Федеральном Собрании Иркутскую область) сломал эту без преувеличения позорную, никчёмную, не соответствующую высокому статусу народных героев, традицию. Сломал к чертям собачьим!
Он, как утверждают информагентства, провел недавно (а человек грубый, лишенный пиетета к представителям власти сказал бы просторечно: надысь) в московских магазинах закупки молочной продукции и после этого заявил, жахнул:
- Всего было проверено 122 торговые точки во всех районах столицы. Цель - выяснить, насколько массовой является шринкфляция.
Понимаете, друзья? Нет, вы осознаёте?
ШРИНКФЛЯЦИЯ человека волнует! Вот эта сволочь с красивым обозначением его беспокоит и безусловно-наверняка спать не даёт.
И депутат не просто знает, что процесс этот является снижением количества товара в упаковке при сохранении цены (так его можно перевести на нормальный, обыденный русский язык), а – с удовольствием делится с нами своим знанием. Дарит его наотмашь. Понимает потому что: нам будет приятно, если мы тоже узнаем, услышим, прочитаем.
Мы же для депутата (депутатов) кореша же! В натуре. Ну, или дети неразумные, ни хрена не понимающие и не видящие. Не соображающие, например, что магазины, склады, производства в России, обеспечивающие, создающие эту самую, чтоб ей, шринкфляцию, принадлежат не кому-нибудь ещё, а во множестве своём именно депутатам: Государственной Думы, региональных парламентов, муниципальных Дум. И депутаты вместо того, чтобы демонстрировать нам свою увлечённость словарями терминов, а также обеспокоенные физиономии, слегка подправленные вчерашними возлияниями виски, текилы и абсента, могли бы продемонстрировать нечто более подходящее для нужд народных, наших. Могли бы прекратить, в частности, шринкфляцию, причём прекратить одним махом, одним учредительским или директорским росчерком пера. Легко! Но мы же, рядовые избиратели – избирателЯ – ничего не соображаем и, образно говоря, не выкатываем депутатам распальцовку с приглашением на стрелку, за угол, чтобы разобраться, почему вы с нами реально так. Нет же? Значит, с нами можно объясняться и эдак. Дескать, кто-то – совершенно непонятный и неизвестный – что-то там гадкое совершает, но депутаты начеку. Они бдят…
Кстати, в нерусском языке имеется ещё и такой прекрасный термин, полностью относящийся к теме, как – даунсайзинг. Странно, почему депутат не использовал его впридачу к использованному? Вообще получилось бы зашибательски тогда. Зашибись, прямо скажем, получилось бы. Остальные пацаны в Госдуме обзавидовались бы.
Зато Борис Чернышов наверняка произнес в интервью информационным агентствам какие-то другие слова, чтобы получилось краше и понятнее. Чтобы вышло, допустим, так: шринкфляция, на. Или: шринкфляция, мля.
Но эти, как известно, журналюги, мля, на! Вечно всё переврут, исказят, испоганят.
Не дадут душе развернуться, как следует. Ссуки!
Андрей Старовер
P.S. Но почему, братцы, я слово «депутат» сегодня написал (и всегда пишу) с маленькой буквы? Отчего? Вот вроде тянется рука к капслоку, чтобы выделить первую букву, а то даже и всё слово написать с прописных, с заглавных. Тянется, тянется, тянется – кажется, вот-вот, дотянется. Но нет! Не выходит. Не тыкают пальцы в нужное место. Противятся. Так не является ли это свидетельством неуважения к кому-нибудь или чему-нибудь? Оскорбления? И не пора ли писать на самого себя донос? Анонимный…
"...ВАШ ЖУРНАЛ ЧИТАЮ И ЧИТАЮ С УДОВОЛЬСТВИЕМ. ПИШЕТЕ ИНТЕРЕСНО, И ИЛЛЮСТРИРОВАНО ВСЕ КРАСИВО, ДОСТОЙНО. ТОЛЬКО ВОТ ПЛОХО, ЧТО НЕТ ЕГО В СВОБОДНОЙ ПРОДАЖЕ. НЕ НАЙТИ..."
Александр Ханхалаев, председатель Думы Иркутска