Бездомный мыслитель

Подробности

Создано: 20.02.2014 12:41

Просмотров: 2611

Жить без дома, говорит, ему проще. Хотя от сельской халупы с дровами и минимальной штукой в месяц на хлеб он бы тоже не отказался. Летом бы косил сено для скота, зимой что-то б мастерил. Но судьба распорядилась иначе… Сейчас ему лишь 43 годика, в 33 года у него была 25-летняя жена. Дескать, она его и приучила к свободному образу жизни.

У него есть сын-третьекласник, который живет с бабушкой – матерью жены. Жена неведомо где. Володя считает, что это тёща изначально настроила супругу против него. Теперь он работает дворником в одном заведении, где вместе с собаками и проживает за кормежку, – по иронии судьбы этим строением является Дом Писателей им. Марка Сергеева. Ничего сверх того и не ждет. Но при этом презирает тех бездомных, которые лишь собирают бутылки и вмиг пропивают заработанное всем скопом. Иногда жалеет забулдыг, отдает им свой хлеб. Но жалеть тех, кто его не жалеет, не собирается. В этом смысле Владимир индивидуалист. И он даже за чертой бедности имеет свои оригинальные представления о многих социальных процессах.

– Раньше я работал в геологии. По добыче алмазов. Потом на камнедробилке. Сначала был хороший директор. Потом пришёл плохой – и меня уволил. У меня есть четыре сестры и один младший брат, ставший кришнаитом и голубым…

… Мы вышли прогуляться к Ангаре, посмотреть, как в стылой стремительной воде зимуют утки. Чекушку вот только не прихватили, заметил наш бездомный мыслитель. Будучи малого роста, Вова не застёгивает бушлат на едком ветру. Ему все пофиг, лишь бы драйв был.

– …Работать мне доводилось и на бойне. Забой скота в 88-м году шёл огромный: до 8 тысяч голов за день. Потом мне довелось работать и в леспромхозе, по просьбе сестры, которая и нынче живет в Большом Луге. Она меня и выписала из дома в той деревне. С тех пор вот приживаюсь… Животных очень люблю. Теплые они и преданные, в отличие от людишек. – Вова гладит свирепого без его присутствия цепного пса. Непонятно, почему он тогда на бойне животных в невероятных количествах убивал, таких тёплых и преданных. Парадокс!

– Вова, расскажи, каково это, вообще-то, жить на улице?

– А чё? Нормально! Мне доводилось и в морозы спать на улице. Главное – подстилка плотная, целлофаном завернуться поплотней – и спать можно. Укрылся, надышал – тепло... Вроде бы. Когда лежишь на матрасе и ещё пальтом под плёнкой укрывшись – ничего страшного нет. Ни разу даже не простудился. Потому что всю жизнь на тяжелой работе проработал, закален!.. Да в Областной больнице около 10 лет санитаром отработал, уважали меня там все очень.

Диссидент среди бомжей

– Как вообще относишься к своим собратьям по бездомному бытованию?

– Они сами во всем виноваты. Хотя им всем нужна хорошая кормежка: завтрак, обед и ужин непременно. Чтобы у них было бомжеубежище. И можно было бы использовать их труд ради того, чтобы с них хоть какой-то толк был. Убирать улицы не должны гастарбайтеры.

– Так ведь на городской помойке уже их труд по сортировке мусора используют, но, правда, пока кормить централизованно никто не намеревается. Как верно замечено древними, лишь трудом и борьбой достигается самобытность и чувство собственного достоинства.

Володя умеет водить трамвай, обожает до сих пор театр, а в своем родном Забайкалье был когда-то передовым комбайнером. Он просвещает меня и насчет протравленного зерна, которое используют как рассаду: одно зернышко и на крыс, и на человека действует убойно.

Дружит ныне со всеми, кто не считает его врагом. Вежливый и уважительный и с бомжами, он всегда думает о результатах своих поступков, особенно по отношению к своим собратьям.

– С ними все понятно. Я лучше тебе расскажу историю про молодого врача. Она только чтоокончила институт. Встретил я её как-то на улице, она мне всю свою жизнь и рассказала. Всё чисто по-человечески. Говорила, что познакомилась она с мужчиной. Видно, что бездомный, но видно, что аккуратно одетый. Соблазнил он ее. То есть тем, что ему надо с ней выпить. Чтобы душу его понять. В итоге она своё жилье пропила, потом вынуждена была жить с ним в канализационном люке. Звали её Светлана Иннокентьевна. Она мне показывала свой паспорт и красный диплом... Уже должна была выйти на работу после окончания института. Но так ничего и не вышло у неё. Не решилась жить, вобщем. Доверчивость её сгубила…

Такая вот абсурдная судьба, когда без надрыва и суицида жизнь человека на расцвете сникла.

– Расскажи лучше о своей тяжкой жизни. Как тебе удается сохранять такое достоинство?

– Со своей будущей женой мы познакомились в Областной больнице, где вместе и работали. Работала она там санитаркой. Потом она у меня забеременела. Родила в 2001-м году. До этого её мать даёт мне 50 долларов – её мать тогда на рынке челночила, и потому баксы у неё всегда водились. Вытащила заначку и говорит мне: пускай Лена, её дочь, аборт срочно сделает. Я отказался наотрез. Это чтобы я собственного ребёнка за тёщины деньги убил-то?!..

Не захотел я грех на душу брать и в тюрьме сидеть за такое преступление. Тогда теща говорит: ты её в лес увези, привяжи к дереву и оставь там... Ладно – мать у неё такая, но я жене помог и отца еёнайти. Искал его по всем околоткам года два. Пока не нашел на ост. «Мухиной». Нашли через сарафанное радио такого бомжика. Подзываю его, представился: вот, мол, моя жена – ваша дочь, а вот и ваш внук. И он заплакал. Потом он психанул и послал меня подальше. Я встал спокойно и ушел восвояси. Моя жена осталась с ним. Навсегда жить... Видел их потом, как они спали вместе на чердаке в отдаленном спальном районе. Наш ребенок остался, видимо, с бабушкой-торгашкой, поскольку отец его тоже ведь гулящий босяк.

– Как считаешь, почему она так внезапно стала жить на улице?

– Пожалуй, она слишком жалела себя, начала заболевать от этого. Думаю, дело в её жестокой матери. А она сама может год-два жить на улице, а потом вернуться – и уж тогда мать сама должна подумать, пустить ли её на порог дома или нет. Тем более что мужа своего она уже извела.

Прошло несколько лет, и я домой поехал, – продолжает Вова. Стою, жду электричку, и вот жену свою бывшую увидал с каким-то мужиком. Она мне, значит, и говорит: дай мне денег, дескать. Ну, думаю, раз ты от меня сбежала, под материным там давлением или отцовским влиянием, – живи уж как хочешь. Так и сказал: с кем ты живешь, пусть он тебя и кормит. Всё.

– Ты сам часто с бомжами общаешься? Не боишься, что скатишься на их уровень быта?

– Чтобы видеть многое, надо уметь не думать постоянно о себе. Мне проще смотреть на них только в приемках стеклотары, если прихожу туда спирту купить. И на них глядя, я думаю: а почему бы им не идти дворниками работать... Но сейчас такая сложная жисть, что не возьмут. Работу найти-то легко, но оформиться официально, чтобы тебя не кидали, – почти нереально.

Ну, пускай они бутылки собирают, раз им так проще и нравится. Но в остальном-то можно ведь и руками шевелить, раз мозги отказали. Так ведь? Всё выпивка – от неё человек в животное превращается, которое только подножный корм ищет. Хотя не пить и проще – но это не для меня. Смысла другого в жизни не вижу. Ну разве что ещё и собак кормить надо.

– Почему люди сознательно уходят от всякой социальной ответственности?

– Люди слабы, многие стонут от мучительных воспоминаний, другие трясутся от зловещих предчувствий. Страх гробит жизнь любого! Видел фильм «Апокалипсис» – у соседки нашей на DVD глядел, так там страх тОлпы индейцев с их родовых земель сгонял, как ветер мусор… Вот это все из-за страха… И у бездомных тоже страх общий на всех включается часто, вот!

Могу тебе массу примеров привести. Того, как у человека что-то не вышло, в чем-то он обломался, не везло ему, в общем, – ну он и опустился. Достоинства черпать ему не в чем… Кого-то с жильем родные кинули, кто-то не выдерживает, что его по работе постоянно дурят, кидают-унижают. А примера в его семье противостоять коварству общества нету. Часто пьют.

Филантроп и любитель животных

– Как же тебя, сознательного человека, жилья-то лишили? – не могу отступиться от него.

– Любил я тогда свою жену, глупцом был, опьяненным блаженством доверия к женщинам. Сестра у меня добрая женщина. Но в нашем доме в Большом Луге очень много людей прописано. И когда я лежал в больнице, она решила меня выписать. Сейчас я интенсивно шевелю мозгами ради того, чтобы решить проблему своего бомжевания. А так пока тут живу, довольно сносно. Хозяин мне дает иногда продуктов, и спать можно в подсобке двора. И убирать двор я люблю не днем, так ночью, когда все спят, и никто не мешает. Взял две бутылки водки или пива побольше – и всю ночь работаю. Пущай, думаю, кровь гоняется. Начальство приедет – чисто тут. Мне нравится, как в госпитале ветеранов, например, люди поют русские песни с гармошкой. Там они поют такие красивые и редкие песни, дивные...

Таких наших граждан романтизировал Максим Горький, правда, до революции нищета не была такой зловещей. Именно о таких людях, как наш добрый Шариков, и кино снимают. Хотя в отличие от злого булгаковского зоо-петербуржца, Владимир очень простой и открытый человек, судя по всему, не могущий жить среди лицемерного потребительства современного общества. Ему нравится жить, он любит работать, только вот иметь свой расчёт во всяких каверзных общественных делах не способен.Мы совместно с ним планировали поездку на городскую свалку, только он в конце концов отказался. «Чё я там не видал-то?» Дескать, времени на этакий дурной экстрим жалко. В итоге бутылка водки, которой я хотел за интервью откупиться от потерянных нами для ознакомления бомжей, вся целиком досталась Владимиру. За это он обещал познакомить меня со своей уже бездомной 20-летней подругой. Авось, она чего-то расскажет. Ещё он говорит, что в его каморке, которую ему отвела охранная фирма, оберегающая Дом Литераторов, и которую он именует почему-то «дуркой», обитает Барабаша – все ноги ему ночью отлеживает. На самом деле Володя предпочитает все свободное время коротать с огромным псом московской сторожевой. Может, он слишком хорошо знает людей, чтобы время на них тратить?

Впрочем, для тех, кто видел фильм Артура Аристакисяна «Ладони» из жития советских бомжей без рук и ног, обитающих просто в лужах и канализации, Вова покажется человеком. Лично мне он очень симпатичен в силу своей открытости и готовности к любым испытаниям.

P.S. …Рядом с железнодорожным вокзалом – на задворках на солнцепеке, на полуразрушенной скамейке – разместилось семейство, которое отражало все перипетии жизни БМЖ: старая, давно не стиранная одежда, обувь не по размеру. Одутловатое, обветренное, полуобмороженное лицо матери говорило об алкоголизме и простуженных почках.

Семейство в ожидании очередной электрички закончило походную трапезу: хлеб, консервы. Дошло дело до питья. В этом оказались ограничения. По кругу была пущена деформированная, наполовину уже опорожненная пластиковая литровая бутылка. Очень быстро опустевшая, она была отброшена за ненадобностью в сторону. Маленький мальчуган чувствовал себя в этой ситуации «выше других»: у него в руках была полная воды солдатская фляжка. Его старшей сестре после сухого пайка явно не хватило воды, и она попросила у брата фляжку. На что тот, сморщив лицо и высунув язык, продемонстрировал сестре полный отказ. И на всякий случай, чтобы избежать ее нападения, мальчик спрятался за спину матери. На что его мама очень по-доброму сказала: «Сынок, запомни, если кто-то просит у тебя воду, хлеб и соль – этим всегда надо делиться». С этими словами в этот момент от ее лица как будто разлился свет. Даже на какой-то миг показалась, что это сидит добрая фея, заколдованная на короткое время в совершенно неприглядную форму.