Бродяги Севера

Подробности

Создано: 18.01.2016 22:36

Просмотров: 1824

На одном из рынков Иркутска стали продавать… собачатину. Что это было? Ноу-хау, нано-мясо, импортозамещение?

Собаки – существа удивительные. Но, пожалуй, самые удивительные из них – собаки, обитающие в северных городах Сибири. Дворняги Севера – особая собачья каста. Популяцию потомственных уличных постоянно пополняют собаки, щенками привезенные из отпусков с Большой Земли. Подросшие в доме, в чем-то провинившиеся или просто надоевшие хозяевам, они – кто раньше, кто позже – выброшены в холодное пространство города. И те, и другие объединяются, сбиваясь в стаи, чтобы выжить. Причем последние принимают свою участь изгоев, не держа зла на «царя природы». Выживают они на тепловых коммуникациях под деревянными домами бамовской постройки, потому что дома эти стоят на сваях, а теплотрассы под ними проложены по поверхности земли. Бродячих кошек в этих городах почти нет – собаки их на дух не выносят, не желая делить свое жизненное пространство с кем-то еще, они нещадно рвут зазевавшихся мурок. Но при этом весьма уважительно относятся к домашним своим сородичам, поводок в их глазах – не ограничитель свободы, а, скорее, символ классовой принадлежности. (Возможно, он представляется им чем-то вроде «портфели», как незабвенному булгаковскому Полиграфу Полиграфычу). Тем не менее, если пес выжил, адаптировался и обрел свою нишу в собачьей иерархии бродяг Севера, он уже ни за какие коврижки не вернется в ограниченное волей хозяина пространство.

Живут они, строго придерживаясь негласной собачьей прописки, даже в стае сохраняя независимость и уважая свободу и привязанности других соплеменников. Неписаные законы их сообщества допускают свободное передвижение по близлежащим кварталам, правда, непродолжительное время. Иногда они охотно идут на контакт, позволяют пригласить себя в гости, принять угощение, но остаться с человеком уже не желают: свобода превыше всего.

***

Первое знакомство с северной бродячей собакой довольно необычно: я была официально представлена. Да и пес был непрост – нечто вроде мэра своего собачьего околотка, причем Центрального. Этого пса я уже знала по рассказам знакомого, Владимира, большого любителя собак. Когда тот стал здесь работать, однажды большой черный пес встретил его, возвращавшегося из дома с обеда, остановился напротив и дал понять, что просто так дальше не пропустит. Поза была не угрожающей, а как бы говорящей: я-то здесь хозяин, а вот ты что за ком с горы? Пес был хорош: красивый, крупный, черной масти, его взгляд и поза говорили, что он полон чувства собственного достоинства и преисполнится чувством превосходства, если двуногий «не пройдет тестирования». Владимир (не без юмора отнесясь к происходящему) заговорил с понравившимся ему хозяином этих мест, уважительно поприветствовал необычного пса, представился и пояснил, что он теперь здесь будет работать и потому – ходить, если тот не возражает, после чего пригласил пойти к нему в гости. Представьте, пес внимательно все выслушал и – принял приглашение! Уступил дорогу и пошел рядом. В мастерской, где Владимир работал один, обошел все пространство, обнюхал – по всему было видно, что чужаку будет «дано добро» на обитание. Хозяин владения тем временем отправился в столовую, выпросил там огромный мосол с мясом, вернулся с угощением – пес царственно возлежал напротив его стола, и весь вид его излучал благосклонность. С достоинством приняв подношение, на нем же звучно и сосредоточился. Закончив трапезу, подошел к Владимиру, лизнул руку и устроился в углу поспать… Проспал пес часа два. Согласно одному ему известному этикету, еще немного «пообщался» и лег у двери, всем своим видом давая понять: визит его завершен, «пора и честь знать». Владимиру пес приглянулся, и он стал уговаривать его остаться с ним, сказал, что жить тот будет в его семье, где ему будет хорошо… Пес терпеливо слушал, но от двери не уходил. «Что ж, жаль, конечно, что ты против, – не забывай, заходи в гости», – попрощался с ним Владимир и открыл дверь. Пес еще раз лизнул руку нового знакомого и ушел. Он действительно стал изредка заходить в мастерскую, поэтому ее хозяин всегда держал какое-нибудь лакомство для своего нового друга. Иногда их встречи происходили на улице, причем пес всегда подходил, а не подбегал – чувство собственного достоинства и его «положение» в собачьей среде обязывали к сдержанности.

Встретились мы как-то с Владимиром на улице. Разговариваем. Метрах в двадцати дефилирует «компания» собак, одна из них стоит и смотрит в нашу сторону. Владимир призывно присвистнул и сказал: «Сейчас я тебя познакомлю со своим другом, о котором рассказывал». Оказывается, пес, увидев его разговаривающим с дамой, не стал приближаться – ждал приглашения. После уже знакомого свистка подошел не спеша, остановился в метре от нас. «Это мой друг, – сказал мне Владимир, – я тебе говорил о нем». После чего «представил меня» своему хвостатому другу, поиграл с ним, после чего не преминул «замолвить словечко» за меня, вообще-то, с детства боявшуюся собак: «Ты уж тут смотри в случае чего…, она в твоих местах частенько бывает». Пес приблизился, понюхал мою руку в варежке, посмотрел в глаза (в них читалась явная благосклонность), галантно – ради такого исключительного случая – помахал хвостом. Отдав дань вежливости (или приняв дань уважения?), через пару минут он, попрощавшись (поставил лапу на ногу Владимира и слегка наклонил голову, чтобы тот почесал за ухом), убежал к своим «приятелям», которые суетились неподалеку, поджидая вожака.

***

Возвращаюсь как-то поздно воскресным вечером от родственников в городском автобусе. Напротив меня сидит пожилая женщина, ее сопровождают две небольшие собачки. Одна из них просто очаровательна: золотисто-шоколадный окрас слегка волнистой шерсти, похожа на спаниельку, взгляд любимицы-паиньки. Вторая «дворянских» кровей, взгляд и поза – «меня нет». Парочка очень трогательна. Естественно, интересуюсь у женщины ее «сопровождающими лицами». Она охотно рассказывает:

-- Это наша с дедом отрада, – и гладит свою «шоколадницу», – а это ее друг. Полгода назад мы получили квартиру и переехали в новый микрорайон. Но я скучаю по бывшим соседкам и каждую неделю езжу их навестить. Всегда беру с собой собачку – ее тоже очень ждет друг, скучает. – Женщина достает из сумочки печенье, протягивает другу и гладит теперь уже второго песика. – Знаете, он ведь иногда даже угощает ее каким-нибудь собачьим лакомством. И каждый раз, когда мы с ней возвращаемся домой, он нас провожает до самого подъезда. Как потом добирается назад, не представляю – ведь и далеко, и зимой очень холодно, да и больших бродячих собак много. А они ведь не любят чужих.

Моя собеседница зря сокрушалась – их друг наверняка возвращался в свою вотчину на автобусе и тем же маршрутом. В северных городах собаки часто ездят в автобусах, но люди их не выгоняют, хотя пассажирский транспорт всегда переполнен. Хвостатый пассажир путешествует смирно, устроившись под сиденьем, и обнаруживает себя лишь тогда, когда ему пора выходить. Просачивается под ногами людей к выходу молча, но настойчиво (и никто никогда не пнет бродягу – на Севере люди добрее). Причем едут они в автобусах, прекрасно зная – куда. Бывает, ошибется песик, но поймет это только добравшись до выхода – и ведь не выйдет, вернется. Иногда эти дворняги отправляются в путь вдвоем. Интересно, по каким делам они постоянно мигрируют?

***

Это удивительно, но северные дворняги прекрасно ориентируются еще и в автобусных маршрутах. Однажды на остановке наблюдали с сыном такую картину. Крутятся вокруг несколько песиков, суетятся, поглядывают в том направлении, откуда должен появиться автобус. Мороз под тридцать, а на Севере он сопровождается постоянным ветерком с Океана, поэтому собачки бегают чуть в стороне, где снег рыхлый: на утоптанном холоднее. Люди, ожидающие транспорт, тоже стараются двигаться, притопывать ногами, иногда подталкивая смерзшиеся комочки снега в сторону дворняг. Те охотно догоняют эти комочки, толкают их носами, но в игру вступают только с ребятишками – со взрослыми «Гулливерами» собаки предпочитают держать дистанцию. Шум приближающегося автобуса (именно автобуса, другие автомобили их не интересуют) они слышат первыми, прекращают забавы, сосредоточившись взглядами на дороге. Люди тоже всматриваются в даль, пытаясь рассмотреть номер маршрута – через нашу остановку их проходит два. Подходит автобус, но не наш – мы не приближаемся. Одни выходят, другие заходят – все это занимает минуты две. Собачки не проявляют большого интереса к происходящему, как вдруг одна вспрыгивает на ступеньки, пытаясь пробраться дальше. Раздается дружный лай, собачья суета около открытых дверей «моторбаса» активизируется – собачку явно ругают и заставляют вернуться. Четырехлапая пассажирка, змейкой скользя, разворачивается еще на ступеньках, и, минуя ноги входящих, спрыгивает на землю. «Подружки» журят ее визгливо, и мы сначала думаем – за то, хотела проехать в автобусе и немного погреться. Ан нет! Когда приходит наш автобус, оказывается, что собачки ждали именно его. Они засуетились по-другому, и эта суета стала очень походить на проводы: тихое напутственное тявканье, тыканье носами друг в дружку… В автобус запрыгнули только две из них, другие, проводив подружек, остались. Судя по всему, эти две приезжали навестить то ли «родню», то ли знакомых, последние же в свою очередь заботливо проводили гостей, «посадили» в автобус, причем в автобус нужного маршрута!

***

Проявление собачьей заботы о «ближнем» поразило нас как-то знойным северным летом, когда державшаяся более месяца тридцатиградусная жара измотала не только людей, но и собак. Идем по улице, навстречу трусит большая мокрая собака. Сосредоточена, озабочена – спешит. Разминулись. Через несколько минут сзади слышим недовольное урчанье, слабое жалобное повизгивание. Обернувшись, увидели уже знакомую теперь уже полуобсохшую собаку, которая впереди себя, покусывая и подталкивая вперед, сердито ворча, гнала свою изможденную, в полуобморочном состоянии соплеменницу. Было очень жаль несчастную обессиленную псину. Казалось, сильный обижает слабого. Собаки свернули во двор, мы шли дальше. Пройдя еще несколько десятков метров, в одном из бамовских дворов видим такую картину: огромная лужа залила пространство между домами – где-то прорвало водопроводную трубу. В этой луже купаются те самые собаки, лакают воду, повизгивают от удовольствия. Тут мы понимаем, что, наткнувшись на случайный водоем, первая собака наскоро искупалась, ожила и побежала за гибнущей от жары подругой (или другом?). И ведь не отстала, пока не пригнала к спасительной влаге. Вполне возможно, что на поиски лужи собака отправилась специально, чтобы спасти ту, которая теряла последние силы.