Денис Веретенин. Ангарский альпинист

  Лучше гор, как утверждает песня, могут быть только горы! Но для Дениса Веретенина это давно не слова из песни, а жизненная аксиома. Ведь он самый настоящий скалолаз. Для него по стене вскарабкаться не то чтобы даже раз плюнуть - он вам еще палатку там установит, заночует в ней, а если понадобится - и суп сварит. В жизни бы не подумала, что человек на такое способен, а вот оно как, оказывается, - способен! Родом Денис из славного города Ангарска, где и проживает в перерывах между восхождениями по сей день...

- Почему именно альпинизм? Не футбол, не волейбол, не бадминтон, на худой конец!

- Ну-у-у... Прикольно! Мы всегда с институтскими друзьями вели активный образ жизни. Может, поэтому. Может, кино какое посмотрели. На самом деле я очень плохо помню, с чего именно все началось.

- Уж не Сильвестр ли Сталлоне вас к этому подтолкнул? Он в фильме «Скалолаз» снимался, помните такой?

- Этот фильм я позже посмотрел. Скорее это был какой-ни- будь фильм с Высоцким про Кавказ. Но дело не в кино... На са­мом деле, прелесть альпинизма в том, что им достаточно поздно можно начать заниматься и при этом достигнуть хороших результатов, в отличие от той же гимнастики или легкой атлетики, где начинать заниматься надо с 5 лет. Вы можете в 16 прийти в альпинизм и стать мастером. При этом выбор будет осознанный. У нас же ведь многие как начи­нают заниматься спортом? Благодаря родителям. Хорошо, если вас спросят, куда вы хотите пойти, но что вы в пять лет можете ответить?

- Ну, можно же и вообще никаким спортом не заниматься... Как большинство и делает.

- Скучно жить, понимаете? Вот мне перед телевизором скучно жить. Хочется чем-то жизнь свою заполнить. Школа кончилась, в 1994-м году начались студенческие веселые годы с кучей, как мне казалось, свободного времени. Так и появился альпинизм в моей жизни.

- А начали с чего это свободное время занимать?

- Начал с Саян. Это классический вариант. Приходишь, запи­сываешься в секцию по альпинизму. Тебя вывозят в горы и на­чинают обучать опытные инструкторы. Конечно, сначала водят по самым легким вершинам, объясняют всему, учат.

После этого ты получаешь значок альпиниста. С этого мо­мента ты можешь считать себя настоящим альпинистом. У меня именно так и получилось. Я стал мастером спорта по альпинизму и кандидатом в мастера спорта по скалолаза­нию. А моим напарником стал Джек, то есть Евгений Башкир­цев, мастер спорта международного класса по скалолазанию и мастер спорта по альпинизму.

- А-а-а! Так вы не один в горы ходите?

- Не один. С напарником всегда проще. Это поддержка. Мы с ним с 2007 года вместе лазим - и все основные достижения де­лим пополам. Так мы стали двукратными чемпионами стра­ны, трехкратными серебряными призерами и двукратными обладателями бронзовых наград по альпинизму. В 2010-м вы­играли национальную премию «Золотой ледоруб России». Она вручается за лучшее восхождение по итогам года. Получили её за восхождение на пик Селестал в Китае высотой 5420 ме­тров, в легком, быстром стиле с минимумом снаряжения.

- А это много? Ой, извините... Высоко?

- Высоковато. Вообще, альпинизм бывает двух видов: высот­ный и технический. Технический, или стенной, - это когда за­бираешься на гору по стене. Мы именно им и занимаемся. А у высотного основная преграда -это именно высота. Он легче технического, я считаю, обычно там не нужно лезть по кру­тым скалам. Все проблемы там из-за нехватки кислорода. Бывает, что люди, не замечая для себя опасности, погибают там, на подходах к вершинам, от отека легких или мозга. В техническом альпинизме факторов, которые ты не можешь просчитать или проконтролировать, гораздо меньше, чем в высотном. Да и вообще - это разные вещи, их даже сравни­вать нельзя. Это как в легкой атлетике марафон и спринт.

- Не обижайтесь, но многие считают экстремальщиков больными на голову людьми... Вот вы считаете себя тако­вым?

- Ездить по сегодняшнему гололеду в Иркутске - это вообще какой-то ужас! По сравнению с альпинизмом - страшнее в разы (смеется)!!! Всегда было понятно, что будут люди, ко­торым адреналин нужен как наркотик. И если тебе не страш­но - то не прикольно! Понятно, что это не должна быть па­ника какая-то или ужас, но маленько страшно должно быть.

- Ага! Вам все-таки бывает страшно!

- Я вообще всегда всего боюсь (смеется)! На самом деле все экстремальi - будь то сноубордист, велосипедист или кто- то еще - всегда стараются всё просчитать и минимизиро­вать риски. И минимизируют. Но от травм не застрахован никто - также, как в обычной жизни. Даже возле телевизора сидя можно себе что-то повредить, проткнуть, откусить, правда же!

Если брать скалолазание, то я считаю, что это вообще са­мый безопасный вид спорта. Очень тяжело получить трав­му, занимаясь скалолазанием. С подготовленным маршру­том и хорошим тренером - практически невозможно. У меня дети скалолазанием сейчас занимаются, и я не вижу в этом ничего страшного.

- Неужели? А как на это жена ваша смотрит, родители, на­конец, ваши?

- У мамы все бессонные ночи и паники прошли давно. Человек же ко всему привыкает! И она привыкла, поняла, что это се­рьезно, что я не самоубийца и предпринимаю всё, что могу, чтобы обеспечить безопасность своего занятия. Хотя пе­риодически у нее, бывает, проскакивает, что Денис, мол, ты взрослый же мальчик, пора завязать, заняться более спокой­ными вещами... А жена у меня и вовсе кандидат в мастера спорта по скалолазанию, активный человек и сейчас работа­ет тренером в детской секции по скалолазанию. Мы, собственно, и познакомились-то с Катей на скалах-мно­го лет назад. И она меня понимает, как никто другой. Хотя, тоже переживает всегда...

- У детей, как понимаю, тогда вообще не было выбора... Кто у вас?

- У меня, почти как в том фильме: девочка и девочка. Одной сейчас будет 11, второй - 7. Старшая, Дарья, плавает и ла­зает, входит в детскую сборную области по скалолазанию. А маленькая Пера у нас хитренькая, потому что маленькая. Она потихоньку всегда лазит, но пока так, без фанатизма.

- Ну и неужели вам, как родителю, не страшно за своих де­тей?

- Не поверите - не страшно! Ну, конечно, если это будет где- то в горах, то я, скорей всего, буду против. Но вот в прошлом году мы были в Таиланде и много лазили. Я когда страховал старшую с нижней страховкой (когда человек срывается, он падает вниз до предыдущей закрепленной точки), то в эти моменты отворачивался! Веревку выдавал, но смотреть мне на это не нравилось. Переживал. Но... по-прежнему не возра­жаю, чтобы они занимались альпинизмом.

- Денис, а у вас есть в ближайшем окружении те, кто не ув­лекается альпинизмом - кроме, понятно, ваших родителей?

- Конечно, есть. Но чем дольше мы живем, тем больше круг друзей, близких по духу людей соотносится с твоими увлече­ниями, пристрастиями. Жизнь так отфильтровывает лю­дей. Так что большинство моих друзей - это все-таки люди, которые когда-то ходили в горы. И пусть многие серьезно не занимались и бросили уже это занятие, но они прекрасно представляют, что это такое. Есть немало людей, с кото­рыми мы катаемся на сноубордах иногда, на велосипедах. Словом, сказать, что у меня куча знакомых скрипачей, я не могу (смеется). Не потому, что имею что-то против них, - просто не сталкивался с ними по жизни, судьба не сводила.

- А чем вы, если не секрет, зарабатываете? Ведь альпиниз­мом, как я понимаю, сыт не будешь? Или я ошибаюсь?

- Альпинизм с моей основной работой не связан. Я, конеч­но, стараюсь заниматься им профессионально, но в нашей стране неолимпийские виды спорта редко приносят доход. Приходится работать. Сейчас я предприниматель в сфере торговли. Когда в ней налаженный процесс, она меньше все­го требует твоего внимания, а это позволяет заниматься спортом более серьезно. Это маленький бизнес, который по­зволяет нашей семье жить и даже куда-то ездить иногда. Очень выручает и то, что с прошлого года мы перестали по­купать себе спортивную одежду и снаряжение, потому что у нас появились спонсоры, которые все это обеспечивают. За прошлый год они на нас потратили порядка 400 тысяч ру­блей только на снаряжение и одежду плюс другие траты. Зарабатывать - и неплохо - альпинизм мне помогал в сту­денчестве. Какраз на высотных работах. Тогда годы тяжелые были...

- А что делали, например?

- Ну, трубы красили на каком-нибудь нефтеперерабатыва­ющем предприятии. Эти деньги, собственно, и позволили начать мне свое дело. Я работал на монтаже, на покраске ба­ков, мостов. Сейчас не работаю. Просто сейчас этот рынок

- О, это ваших рук дело? Буду знать теперь... Но я вижу, что про альпинизм вы знаете очень много, а что вы знаете про обычную человеческую жизнь? Про цены в магазинах, допустим?

- Цены в магазинах меня как-то не очень инте­ресуют. Думаю, меня легко обмануть, сколько сейчас, например, стоят яйца...

- Тогда вы ценный покупатель, между про­чим.

- ...За ситуацией в стране, политическими перипетиями я слежу по мере возможности: что-то мне интересно, а что-то нет. Вся­кие налоги и решения правительства в сфере экономики меня зачастую интересуют. Да и к грядущим президентским выборам я небезраз­личен!

А вообще, я человек активный - и на многое у меня реально не хватает времени. Помимо того, что я занят в спорте, на работе, с детьми, я еще и член правления Федерации альпинизма Иркутской области и пытаюсь организовать какую-то общественную жизнь: выигрываем с женой гранты, на которые потом строим тре­нировочные стенды. Один такой стенд мы с женой уже построили в Ангарске. Кроме того, я являюсь инструктором по альпинизму и плотно работаю с новичками на тренировочных сборах. Телевизор, короче, удается мне смотреть край­не редко (смеется)!

- А вот, допустим, такая ситуация: пять альпи­нистов, отправившиеся по своим делам в горы, исчезают. Как думаете, должно ли общество, государство их искать, тратить деньги на спа­сение? Ведь для государства и общества их за­нятие, по большому счету, бесполезно!

- У меня есть четкая позиция по этому вопро­су, потому что я знаю про высказывание Шойгу, что МЧС России не готово и не собирается тра­тить деньги на поиски экстремалов. В мире во­обще в этой сфере всё регламентируют стра­ховые компании. Они обязаны страховать нас. Безусловно, при этом они должны говорить всем экстремалам, как кататься, в чем лазить и т.д. Если ты это нарушаешь, то тебе не выплатят страховку, максимум - просто спасают за день­ги страховой компании. Это нормально, и стра­ховщиков много.

Но вот как у нас обстоит с этим дело? У нас страховые компании наотрез отказываются страховать экстремалов, потому что это им невыгодно. Вот, например, Ингосстрах, в кото­ром мы всегда страховались... После недавнего смертельного случая с альпинистом эта организация перестала нас страховать. Хотя 15 - 20 лет до этого мы страховались, тратя нормальные деньги. Я где-то тысяч 200 истратил на страховку за время занятий альпи­низмом. Теперь они посчитали, что это им невыгодно стало. А нам как - что делать?

Я считаю, что государство обязано спасать своих граждан, потому что оно за счет нас и существует. Экстремалы ведь люди социально ориентированные. У моих знакомых у всех есть дети, семьи, и все они платят налоги. И я считаю, что их в большей степени прежде всего надо спасать, чем тех же от­мороженных бомжей на улице, хотя и их тоже надо спасать, и людей, которые за границей, - тоже надо спасать. Странно, когда мы отправляем гуманитарную помощь, потому что кто-то там разбомбил Ливию, - и при этом не идем спа­сать нашего альпиниста, которого отказались страховать страховые компании. Странно и ненормально, на мой взгляд. Нас, россиян, вообще очень мало в этой стране - России. Мы КАЖДОГО должны спасать из последних сил, кто бы это ни был: водитель, который осознанно садится за руль, или аль­пинист, который осознанно пошел в горы. Или турист, кото­рый поехал за границу и застрял там вдруг не по своей воле!

- Я поняла вашу мысль, Денис, и, пожалуй, соглашусь с ней. Если так подумать, то мы все экстремалы - потому что жи­вем в бешеном ритме и от этого периодически депрессуем, потому что ездим с сумасшедшими маршрутчиками, да и просто потому, что в Сибири живем, - сплошной экстрим... Но вы когда-нибудь задавались вопросом, кто такой сегод­ня настоящий мужчина? Какими качествами он должен об­ладать? И в чем должен быть смысл его жизни?

- Жизнь должна быть интересной каждому по-своему. Мне кажется, главное, чтоб человек не был овощем перед компью­тером или телевизором. Мужчины - они же все мальчишки до старости, поэтому обязательно должно быть увлечение. Тогда мужчина будет интересен детям, жене, себе. Не нужно превращаться в человека, который ездит к 8 утра на рабо­ту, как-то там существует - абы как! - потом возвращает­ся домой и садится перед «ящиком» смотреть всякую фигню. Это лень. Душевная лень. А лениться мужчине нельзя. Никак нельзя!

Журнал The ONE № 5, февраль 2012

Дата: 06.03.2012