Михаил Сперанский, реформатор Сибири

Писать о Михаиле Михайловиче Сперанском было трудно, и вот почему: для небольшой статьи надо было перелопатить горы литературы о нём. Двухтомную монографию барона Модеста Корфа, изданную в Санкт-Петербурге в 1861 году, огромное исследование сибирского историка Всеволода Вагина, десятки статей, опубликованных в труднодоступных сейчас журналах «Русский архив», «Русская старина», «Сибирский архив» и т.д. Не просто перелистать почти 400 страниц книги моего коллеги по кафедре журналистики Леонида Ермолинского, а уж выбрать места, где говорится о деятельности Сперанского в Сибири…

Говорят, что из любого положения есть выход. И я неожиданно нашёл его. В «Русском энциклопедическом словаре», изданном профессором Санкт-Петербургского университета Ильёй Николаевичем Березиным в 1877 году, была опубликована биография Сперанского. В ней сказано, что «Сперанский Михаил Михайлович – граф, русский юрист (1772–1839 гг.), сын сельского священника, окончил семинарию, преподавал словесность в Александро-Невской семинарии. В 1797 г. поступил на гражданскую службу, пользовался особой благосклонностью Александра I и быстро повышался по службе. В 1810 г. – директор комиссии составления законов, но в 1812 г. впал в немилость и был удалён из Петербурга, отправлен в ссылку в Пермь. В 1815 г. ему было велено преобразовать управление Сибири, что он сделал во многих отношениях. Написал устав для частных золотых приисков. В 1830 г. вышел в свет один из главных трудов его жизни – «Полное собрание законов Российской Империи» в 45 томах, содержавший русские законы в хронологическом порядке от Алексея Михайловича до 1826 года. Ещё один объёмный труд Сперанского появился в 1833 г. – это «Свод законов Российской Империи» в 15 томах, представлявший русские законы в хронологическом порядке. Кроме того, Сперанский оставил несколько философских и других сочинений. Примечательно письмо его из Перми, адресованное императору Александру, в котором заключено было изображение всей его государственной деятельности. Сперанский принадлежит к замечательнейшим людям русской земли как по своему обширному уму, так и по чистоте нравственного характера. Он отличался необыкновенною простотой и смирением в дни величия, а в дни ссылки терпением и кротостью».

Я внимательно прочёл эту биографию. Сразу возникли вопросы. С них и начну. Первое. Русский юрист – не слишком ли куце для политического и государственного деятеля? Второе. В 1815 написал устав для частных золотых приисков… А где сказано о его масштабных преобразованиях во время губернаторства в Сибири? Где хотя бы вкратце информация о его многочисленных по Сибири поездках?

Что ж, начнём с появления Михаила Сперанского на нашей сибирской земле.

22 марта 1819 года сибирским губернатором назначен тайный советник Михаил Михайлович Сперанский. В своем рескрипте Александр I писал:

«Нашёл я полезнейшим, облеча вас в звании генерал-губернатора, препоручив вам сделать осмотр сибирских губерний и существующего до сего времени управления в оных, в виде начальника и со всеми правами и властью, присваиваемыми званию генерал-губернатора. Исправя сею властию всё то, что будет в возможности, облеча лица, предающиеся злоупотреблениями, предав кого нужно законному суждению, важнейшее занятие ваше должно быть: сообразить на месте полезнейшее устройство сего отдалённого края».

Через месяц после Высочайшего указа о назначении Сибирским генерал-губернатором Сперанский получил письмо от министра просвещения С.С. Уварова: «Новое ваше назначение открывает вам обширное поприще делать добро как государственный человек и как просвещенный христианин… наконец свет правосудия и человечества озарит сей огромный и прекрасный край нашего Отечества… Позвольте же мне надеяться, что ваше пребывание в Сибири будет полезно и для наук».

О назначении Сперанского Сибирским губернатором в Иркутске знали ещё почти за месяц до его приезда. Сие «пренеприятнейшее известие» – для определенного круга лиц, полученное губернатором Трескиным в самый разгар майского пикника, в очередной раз с невиданным размахом устроенного приближёнными для его удовольствия, имело столь разрушительную силу, что не только знатная пирушка вмиг была свёрнута, но и очень скоро повлекло за собой тягчайшие последствия. Как пишет Зарифейский, современник этих событий: «Известие это имело в себе что-то поразительное. Первый приближенный к Трескину чиновник вскоре после этого сошёл с ума и умер в сумасшествии. Другой, в припадке белой горячки, бросился в Ушаковку, был вытащен из воды полумёртвым и вскоре помер. Эти события имели сильное влияние на мысли народа…».

А мысли народа, между тем, и до этого события материализовывались в неиссякаемый поток «прошений» – жалоб. И поток этот был до такой степени велик, что Высочайшим императорским указом была учреждена и направлена в Сибирь особая Следственная комиссия по делам чиновников и должностных лиц. Ревизия выявила вопиющие случаи произвола, казнокрадства и взяточничества. В итоге были отстранены от должности Сибирский генерал-губернатор И.Б. Пестель, два губернатора – томский и иркутский, 48 чиновников предстали перед судом, 681 человек оказались замешанными в противозаконных действиях, в том числе 174 чиновника и 256 «инородческих начальников». Сумма взысканий с них составила до трёх миллионов рублей. «Злоупотребительные» же действия самого Трескина, как значилось в указе Правительствующего сената по результатам работы Следственной комиссии, обошлись державной казне ни много ни мало – в 4–5 миллионов рублей ассигнациями!

Действительно, «Приезд в Иркутск Сперанского был эпохою для тогдашнего времени – и стал эпохою по перемене Сибирского управления». В начале того века, о котором идёт речь, Сибирь начала играть всё более значительную роль, она становилась важным рынком сбыта для товаров русской промышленности, через Сибирь велась торговля с Китаем и другими странами Востока, из Сибири шли в казну значительные поступления средств от пушнины и золота.

Основную административную задачу М.М. Сперанского Гавриил Степанович Батеньков, писатель и будущий декабрист, который участвовал в разработке законов и уставов по управлению нашим краем, определял как желание «дать самодержавному правлению логическое, прочное, мирное юридическое устройство и, сколько возможно, облегчить и оградить его действие, требующее свыше человеческих сил». Отправляясь в Сибирь, Сперанский сознавал, что для него это не просто ревизия и подготовка очередной реформы, а возможность вернуться к большим государственным делам. Десятилетие, предшествующее появлению особого «Сибирского учреждения», вобрало в себя важные политические и личные события и оказало влияние на взгляды Сперанского. Отстранение от большой политики и ссылка 1812 г., административный опыт местного управления в Пензенской губернии, где он служил гражданским губернатором, «поправление» правительственного курса после Отечественной войны сделали его реалистом. А Сибирь, по мере того как Сперанский с ней знакомился, увлекла его, дала возможность не только восстановить попранную справедливость, но и реализовать, пусть и не все, ранее уже усвоенные им принципы административной политики.

Михаил Сперанский лично объехал большую часть Сибири, посетил кроме губернских городов Омск, Верхнеудинск, Кяхту, Семипалатинск и другие. Решимость карать виновных у Сперанского улетучивалась по мере продвижения на восток. Историк Вагин отмечал, что «жалоб на лихоимство было так много, а законы против него так жестоки, что М.М. Сперанский решился исключить слово взятки из сибирской ревизии».

Его путь в Томск проходил через Омскую крепость. Личные путевые впечатления оставили глубокий след в памяти Сперанского. Особенно его потрясло посещение Нерчинских заводов. «Вчерашний день, – писал он дочери, – я провел в аду. Я видел своими глазами последнюю линию человеческого бедствия и терпения...».

Большую часть своего пребывания в Сибири Сперанский провёл в Иркутске. Его образ жизни был прост и совершенно не похож на поведение и быт его предшественников. Вставал он рано и по утрам работал «с огнём». В эти часы он, как правило, занимался чтением научных трудов или литературы. По воспоминаниям современников, вечерами он любил заходить в различные дома, особенно купеческие. Тем самым генерал-губернатор быстро расположил население в свою пользу. В Иркутске число жалоб, поступавших к Сперанскому от жителей, достигало трёхсот в день. Большинство из них хотя и осталось без ответа, потому что малочисленная канцелярия не справлялась с таким объёмом работы, но эта работа очень помогла губернатору в деле ревизии. Население и казна обкрадывались не только из-за хищений, но и из-за элементарной бесхозяйственности. Проводя ревизию, Сперанский встретил нарушения и преступления, которым не было конца. Только по Иркутской губернии Сперанским было отдано под суд 120 чиновников, исключая волостных начальников и прочих незначительных должностных лиц. Однако заменить чиновников было некем. Вывод напрашивался один – проведение реформ.

Прежде всего предстояло преобразовать всю систему сибирской торговли, поскольку, по мнению Сперанского, она являлась движущим началом сибирской экономики. В ноябре 1819 г. Сперанским были изданы «Подтвердительные правила о свободе внутренней торговли», согласно которым были запрещены все виды ограничений на торговые сделки, отменялась так называемая «запретная система» и все виды монополий. Введение свободной торговли, по мысли Сперанского, должно было способствовать развитию производства зерна, в котором Сибирь испытывала острый недостаток даже в те годы, когда урожаи были особенно высокими. Уже в 1820 г. стало очевидно, что отмена монополий на хлебную торговлю дала положительные результаты.

Отказ от монополий был важнейшей мерой в условиях начинавшегося капиталистического развития: частные предприниматели получали возможность накапливать свои капиталы за счёт тех средств, которые ранее поступали в казну. В 1820 г. Сперанский издает «Правила о соляной торговле в Сибири». Чрезвычайно большое значение для формирования сибирской торговли имело развитие транспорта. Видя сложность транспортной проблемы, Сперанский высказал предположение развивать морские кругосветные перевозки грузов из Кронштадта в Петропавловск. Это, как показала практика, было выгодно. По личному распоряжению генерал-губернатора в Сибири было построено и спущено на воду несколько судов. Влияние Сперанского отчасти благотворно сказалось и на развитии народного образования. Во многих уездах были восстановлены ранее закрытые школы, увеличилось число учащихся.

По окончании ревизии и возвращении М.М. Сперанского в Петербург для рассмотрения его отчета и плана реформ 21 июня 1821 г. был создан I Сибирский комитет. Заручившись поддержкой А.Н. Голицына, В.П. Кочубея и А.А. Аракчеева, Сперанский довольно быстро провел через Сибирский комитет свои реформаторские проекты. Менее чем за год был рассмотрен целый пакет законодательных актов, и уже 22 июля 1822 г. царь утвердил 10 законов особого «Сибирского учреждения»: «Учреждение для управления сибирских губерний и областей», «Устав об управлении инородцев», «Устав об управлении киргиз-кайсаков», «Устав о ссыльных», «Устав об этапах», «Устав о сухопутных сообщениях», «Устав о городовых казаках», «Положение о земских повинностях», «Положение о хлебных запасах», «Положение о долговых обязательствах между крестьянами и между инородцами».

Ревизия Сперанского вскрыла массу вопиющих несовершенств в устроении Сибири, всколыхнула чиновный мир, ободрила со всех сторон обираемого обывателя, показала, что и для Сибири существуют законы, и стала угрозой для будущих любителей темных дел. Его сибирские реформы обозначили определенный поворот в «окраинной» политике самодержавия, что свидетельствовало о признании необходимости установления для Сибири особой системы управления. И это была первая попытка подойти к проблемам управления огромным, богатым ресурсами краем комплексно, что указывало на определенное стремление выработать «правительственную концепцию Сибири».

Указ ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА

Самодержца Всероссийского

из Правительствующего сената

По имянному ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА Высочайшему указу, данному Правительствующему сенату минувшаго генваря в 26 день за собственноручным ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА подписанием, в котором изображено:

По жалобам, доходившим к НАМ на управление сибирских губерний, в 1819 году, при определении тайнаго советника Сперанскаго Сибирским генерал-губернатором, поручено ему было, для удостоверения в истинных основаниях сих жалоб, обозреть главныя части местнаго управления и представить НАМ отчет в их положении...

I. Порядок следствий. …Учреждена была комиссия Нижнеудинская, Иркутская и Верхнеудинская, коих дела потом соединены в комиссии Иркутской. Сверх сего наряжаемы были особенные чиновники для следствий в местах отдаленных, как то: в Нарыме и Туруханске. Дела в сих комиссиях и отдельных следствиях производимы были на общем законном основании… Лица, обвиняемые в злоупотреблениях, в безпорядках и упущениях, судя по степени их вины… в отчете изложенным, были или предаваемы суду, или отрешаемы от мест, или удаляемы от должностей, или же наконец перемещаемы из одного места в другое…

II. Порядок обвинений и степень их достоверности. Комитет нашел, что главный предмет обвинений и следствий состоял в лихоимстве, как то: в лихоимстве при хлебных заготовлениях и запаса, при устроении дорог и отправлении земских повинностей, при торговле с ясачными, при поселениях, при назначении волостных издержек и разбирательстве между инородцами, наконец, в лихоимстве, сопряженном с насилием и самовольными наказаниями… Составлены списки обвиняемых, заключающие в себе 676 человек, и по каждому из сих списков назначены меры взыскания, существу их сообразные.

III. Участие начальников губерний в обнаруженных следствием злоупотреблениях. В управлении бывшаго Иркутскаго гражданскаго губернатора Трескина комитет нашел следующие главные неправильности и злоупотребления: 1) Введение монополии в закупке хлеба. 2) Произвольное установление продажных цен при хлебных заготовлениях. 3) Неправильные учеты казенных прибылей и неправильныя начальству донесения. 4) Заготовления хлеба на казенныя потребности не покупкою по ценам вольным, но самовластною раскладкою на обывателей по ценам принужденным. 5) Произвольное назначение количества сборов на земския повинности. 6) Установление поборов, законами не определенных. 7) Безпорядки в отправлении земских повинностей натурою. 8) Попущение злоупотреблений, несмотря на доходившия жалобы…

…ПОВЕЛЕВАЕМ:

1) Бывшаго Сибирскаго генерал-губернатора тайного советника Пестеля отставить от службы.

2) Бывшаго Иркутскаго губернатора действительнаго статскаго советника Трескина предать суду...

6) Для разчета и удовлетворения денежных исков из секвестрованных имуществ лиц обвиняемых составить в Томске и Иркутске комиссии… Сии разчетные комиссии не будут входить в разбирательство исков судебным порядком, но обязаны единственно сделать им разчет и удовлетворение, по скольку из наличнаго имения, по приведении его в известность по продаже, на каждый иск причитается… Выбылых из Сибири, по отыскании через публикации, выслать в те места, где сии комиссии действовать будут, и, положив на имения их запрещение, поступить с ними точно так, как о прочих предписано. Разчет сей и удовлетворение под надзором главнаго начальства сибирских губерний кончить в течение года, не останавливаясь за неявкою тех чиновников, кои из Сибири выбыли и коих полагается выслать туда чрез публикации; по окончании же разчета немедленно привести в исполнение предложенное удаление обвиняемых в другия губернии…

…На подлинном собственною ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА рукою написано тако:

Быть по сему.

АЛЕКСАНДР

Царское Село,

26 Генваря 1822 года