Наследие или наследство? Что оставили после себя иркутские губернаторы?

Мы сразу предупреждаем, что этот материал представляет собой личную точку зрения автора – как и все остальные материалы всех номеров нашего журнала. ЛИЧНУЮ! Впрочем, вы же в это всё равно не поверите… :)

В новейшей истории Иркутскую область возглавляли семь губернаторов, из которых лишь двое были на эту должность избраны. «Как же, – возразят мне самые памятливые иркутяне. – Ошибаешься! Тишанин, Есиповский, Мезенцев и Ерощенко были назначены, но вот Ножиков, Говорин и Левченко – избраны». А вот и нет: в тот момент, когда в 1994 году Юрий Ножиков выдвигался на пост главы области, должность эта называлась «глава администрации». Вся эта преамбула к тому, что мы, в сущности, очень плохо помним эту самую новейшую историю. Не более того… Хотя и времени-то вроде немного прошло.

Всерьёз писать эту историю еще предстоит. Наброски же можно сделать уже сейчас. Вспомнить, например, что осталось от того или иного губернатора в политической, культурной и экономической жизни области, что отлилось в бетоне и высечено в граните. Что получили мы в наследство и что унаследовали…

Юрий Ножиков (1988–1997)

В сущности, Ножикову и повезло, и не повезло одновременно. Он сменил самое большое количество названий одной и той же должности – в 1988 году его избрали председателем исполнительного комитета Иркутского областного Совета народных депутатов, в 1991 году был назначен главой администрации, в 1994 году избрался на этот пост, а вскоре после избрания главу администрации переименовали в губернатора. Придя к власти в разгар перестройки, Ножиков ушел в отставку примерно за год до дефолта, насмотревшись по пути на все перипетии политического, экономического и социального кризиса, охватившего сначала СССР, а затем и Российскую Федерацию. Разумеется, сам лично он ничего этого не хотел и сделал все возможное, чтобы сгладить для области последствия перемен.

Итогом восьми с небольшим лет работы Ножикова стало уникальное положение Иркутской энергосистемы – единственной в стране сохранившей полную автономию. Это позволило области сравнительно безбедно пережить несколько лет, которые в остальной стране были отмечены разнокалиберными кризисами неплатежей, веерными отключениями и даже крупными техногенными авариями. Иркутская область сохранила все свои энергоемкие экспортно-ориентированные производства. Что, впрочем, можно оценить и как положительное явление, и как отрицательное: область до сих пор производит сырье и полуфабрикаты, в то время как регионы, не имеющие ни энергетики, ни ресурсов, пытаются наладить хотя бы «отверточное» производство автомашин.

Вторым по значению наследием Ножикова стала группа профессиональных чиновников и политиков, работавших в его команде и определивших многое в жизни региона на протяжении следующих 15 лет. Перечислять всех достаточно долго, назовем лишь Льва Платонова, Юрия Курина, Владимира Матиенко, Ларису Забродскую, Геннадия Нестеровича, Александра Менга. В каком-то смысле «наследием» Ножикова стал и Борис Говорин, которого «народный губернатор» поддержал на выборах – о чем впоследствии жалел.

Как руководитель треста «БратскГЭСстрой» и других монтажно-строительных предприятий и организаций Ножиков оставил огромный след в виде промышленных и энергетических объектов, построенных при его участии, причем не только в Иркутской области, но и в других регионах и даже странах. Стоит, наверное, сказать, что своей работой и репутацией он задал некую планку, по которой до сих пор равняют всех губернаторов – плохих и хороших. Память о первом губернаторе увековечена в бронзовом памятнике (на углу улиц Сухэ-Батора и Горького в Иркутске) и во Всероссийском юношеском турнире, почему-то – по боксу.

Борис Говорин (1997–2005)

Единственный иркутский губернатор, который пришел на эту должность прямиком с муниципального уровня, и он же – единственный, который выиграл повторные выборы и отбыл срок полномочий от начала и до конца. Чужая душа, как известно, потемки, но что-то подсказывает, что к управлению областью Борис Александрович подходил так же, как к управлению городом, и если искать следы его пребывания во власти, то в Иркутске с этим проще всего. Именно Говорин нашел средства и силы на капитальный ремонт Областного драматического театра имени Охлопкова – собственно, об этом гласит и мемориальная доска на фасаде, можете убедиться. При Говорине началось строительство третьего моста через Ангару, именуемого ныне Академическим. Мост, слава богу, кое-как достроили в 2012 году, а вот второй долгострой в той же части города – пресловутый Ледовый дворец – Говорин так и не дожал, хотя хотел.

Из виртуально-информационного наследия Говорина стоит вспомнить проект зимней Олимпиады на Байкале – настолько фантастический, что в Иркутске его до сих пор вспоминают с нервным смехом. Говорин успел провести три Байкальских экономических форума (2000-й, 2002-й и 2004-й годы), на которых много что обсуждали и проектировали, но ничего из анонсированного не воплотили. Выборы 2001-го года, прошедшие в два тура, ознаменовались беспрецедентной информационной войной, в ходе которой областные СМИ раскололись на два лагеря. Оппозиционный лагерь повторил идею, впервые реализованную в августе 1991 года в Москве, когда противники ГКЧП создали так называемую «Общую газету», – в Иркутске газета называлась «Восточно-Сибирские вести». Первые номера этого издания сохранили на себе логотипы тех газет, которые приняли участие в создании рупора оппозиции, а сама газета под названием «Байкальские вести» выходит и по сей день.

Александр Тишанин (2005–2008)

Первый в истории области назначенный губернатор пришел к власти с поста руководителя Восточно-Сибирской железной дороги и ушел после отставки на пост вице-президента РАО «РЖД». Следуя федеральной политике укрупнения регионов, Тишанин весной 2006-го года успешно провел кампанию по проведению референдума, итогом которого стало объединение Иркутской области и Усть-Ордынского бурятского автономного округа. На карте итоги его правления выглядят куда как солидно, но многочисленные обещания, выданные жителям округа, до сих пор тревожат души, потому что остались невыполненными. Тишанин заложил фундамент самого масштабного жилого долгостроя: проект «Иннокентьевская слобода» стартовал именно при нем, а последние блок-секции сдали лишь в октябре 2015 года.

В городе Иркутске от Александра Тишанина осталось имя Колчака на фасаде того здания Областного краеведческого музея, которое было когда-то зданием Восточно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества (ВСОРГО). Экс-губернатор, видимо, испытывал к верховному правителю какие-то особенные чувства, потому что имя Колчака, ставшее девятнадцатым в списке исследователей Сибири, появилось на фасаде впервые с 1901 года! В принципе, было множество других, более заслуженных (и уж точно менее спорных с исторической точки зрения) имен исследователей Сибири, но уж как получилось. Памятник Колчаку, установленный у Знаменского собора, был открыт в 2004-м году и на частные деньги, а вот спектакль «Звезда адмирала» вышел уже при Тишанине. Забавно, но никаких дивидендов в виде, например, потока туристов это области не принесло – есть довольно рядовой туристический маршрут и не более того.

Гораздо интереснее было бы оценить последствия работы Тишанина для гражданского общества, но это тема не для журнальной публикации, а серьезного исследования. Во-первых, как раз на весну 2006-го года пришлись события так называемой «борьбы с трубой» – то есть массовые акции протеста общественности против планов компании «Транснефть» проложить нефтепровод «Восточная Сибирь – Тихий океан» прямо по берегу озера. Тишанин это движение не поддержал, но и не задавил. Мог или не мог – другой вопрос, главное, что не стал, оставив иркутской общественности ощущение единства и победы. Во-вторых, большое значение для дальнейшей истории области имело учреждение Общественной палаты Иркутской области осенью 2007-го года. В эту структуру собрали всех заслуженных людей как из некоммерческих организаций, так и из власти. Теоретически, эта команда в любом составе могла бы играть существенную роль как организатор и координатор общественных инициатив, экспертный центр и структура для изучения общественного мнения. Пока палата не проявила себя в этом качестве, но некая надежда все еще остается.

Последним в списке и по значению следует поставить учреждение газеты «Областная» – официального публикатора всех областных законов. Название вышло не ахти (газеты с аналогичным названием выходят и в других регионах, что вносит немалую путаницу), но, как говорят, на нем настоял сам Тишанин в свойственной ему безапелляционной манере.

Игорь Есиповский(2008–2009)

Слишком краткое (чуть более года) правление Есиповского, тем не менее, ознаменовалось фундаментальным вкладом в систему управления Иркутской областью: именно он создал первое областное правительство. Подписанное губернатором Есиповским «Положение о регулировании тарифов на перевозки пассажиров общественным транспортом» оказалось столь виртуозно составлено, что до сих пор в Иркутске проезд стоит 12 рублей. (Не верите? Смотрите статью про Есиповского в Википедии, там все ссылки.) И никакие попытки изменить этот порядок ни к чему не привели!

Дмитрий Мезенцев (2009–2012)

Если бы все планы Мезенцева сбылись, он мог бы стать самым плодовитым губернатором Иркутской области. Но и того, что было сделано, достаточно, чтобы изучать и брать пример. Празднование 350-летия Иркутска, выпавшее на срок полномочий Мезенцева, украсило город совершенно новой Нижней Набережной, памятником основателям города и 130-м кварталом. Есть некоторая иллюзия, что ко всему этому приложила руки администрация города, но избранный всего годом ранее Виктор Кондрашов даже не успел толком принять дела, когда все процессы уже крутились.

На территории области при Мезенцеве окончательно закрыли БЦБК, что поставило точку в конфликте общественности и производственников, тянувшемся с середины 1960-х. Вольно или невольно Дмитрий Мезенцев поставил крест и на политической карьере экс-мэра Иркутска Владимира Якубовского, который сначала добровольно ушел в отставку и стал сенатором от Иркутской области, а потом и вовсе исчез из политической жизни региона, уступив место сыну Александру – депутату городской Думы. Мезенцев подарил иркутянам вторую общую победу в конфликте с властью, когда сделал ставку на мэра Братска Сергея Серебренникова, а победил в итоге мало кому известный предприниматель Виктор Кондрашов. Сам Кондрашов стартовал с неплохой позиции депутата Законодательного Собрания по списку КПРФ, а вырос в неплохого управленца и – на данный момент – заместителя губернатора области.

При Мезенцеве бюджет Иркутской области впервые достиг планки в 100 млрд рублей, а собранная им команда показала, что можно управлять финансами так, чтобы и бюджетники были сыты, и долг сокращался. Именно при Мезенцеве государственный долг области снизился в несколько раз (с 14,5 до 3 млрд рублей), бюджет стал профицитным, а кредитный рейтинг – одним из самых высоких. Большую роль в этом процессе сыграли нефтяники, которые достроили-таки свою «трубу» и начали активную добычу нефти, но и роль областных властей, вовремя предоставивших льготы, забывать не стоит. При Мезенцеве на короткий срок расцвело и жилищное строительство: в 2012-м году область вплотную подошла к заветной планке в 1 млн квадратных метров, но так ее и не перешагнула.

Сергей Ерощенко (2012–2015)

Начать можно тем же, чем закончили рассказ о Мезенцеве: бюджет области при Сергее Ерощенко пережил обратную трансформацию – и дыра в нем достигла 20 млрд рублей. При этом доходная часть осталась практически той же самой (что-то в районе 100 млрд), а вот куда девались расходы – никто толком не понимает. Говорят, что Ерощенко активно строил детские сады, но где эти сады – показать на карте не могут. Говорят, что строил жилье для сирот – но вспоминается разве что скандал вокруг этих домов, оказавшихся крайне низкого качества.

Ерощенко многое анонсировал в экономике региона, но при нем так и не было построено ни одного крупного завода или комбината, не восстановилось ни одно закрытое производство, не сдвинулась с мертвой точки тема особой экономической зоны на Байкале. Область вроде бы выполняла майские указы президента о повышении заработной платы бюджетникам, но итоги голосования говорят о том, что никто из них не испытывал радости от своего положения. Или, по крайней мере, не связывал его с губернатором лично.

Сергей Ерощенко в третий раз подарил жителям области чувство глубокого удовлетворения итогами голосованиям и, видимо, навсегда останется в истории как честный губернатор, который не стал дожимать ТИКи в ночь голосования в первом туре. Однако все предшествующие годы он активно участвовал в политических процессах в муниципальных образованиях, и результаты этого вмешательства неоднозначны. С одной стороны, произошло слияние населенных пунктов Ангарского района в единый городской округ, о чем долго говорили, – и хорошо, что наконец сделали. С другой стороны, в ряде городов и районов у власти оказались люди, которые ничем себя не проявили – ни плохим, ни хорошим. В условиях экономического кризиса это плохо, нужны активные управленцы, способные не плыть по течению, а управлять процессом.

Сергей Левченко (2015–?)

Чем бы ни завершился период правления Левченко, он уж вошел в историю области как первый коммунист, сумевший победить на выборах; первый человек, который пришел на пост губернатора с мандатом депутата Государственной Думы, и первый губернатор, пост которого отделен от поста председателя правительства. Последний пункт достался в наследство от Сергея Ерощенко, но Левченко не стал менять правила игры, хотя, наверное, мог. Левченко пришел к власти, пройдя пять туров голосования, и этот рекорд в ближайшие выборы вряд ли удастся побить кому-либо – разве что Ерощенко рискнет выдвинуть кандидатуру на следующих выборах.