Иркутский Иняз: уверенно шагая к катастрофе...

Этот материал был написан полтора месяца назад… И пока номер готовился к печати, многое изменилось. Учёный Совет МГЛУ вынес иркутскому лингвистическому вузу приговор, и это по сути приговор к высшей мере, на которую в сфере образования моратория никто не объявлял. Многие сегодня патетически разводят руками, дескать: «Я же говорил(а)!?». Но конец пути, по которому шёл вуз, действительно был предсказуем.

При этом не очень важно, что стало первопричиной: замысел завладеть огромной материальной базой, фатальное ли стечение обстоятельств, усугубленное ошибками и некомпетентностью отдельных руководителей… Гораздо важнее сам результат. Уничтожению подлежит не просто учебное заведение, а целая лингвистическая школа, создававшаяся и росшая десятилетиями.

Для того чтобы понять кое-что, вспомним о событиях, начавшихся четырьмя годами раньше. Эти события вполне можно назвать отправной точкой.

В 2012 году ИГЛУ был признан неэффективным по ряду критериев, что вызывало всеобщее недоумение. Одним из критериев, явившихся, по словам экспертов, причиной неэффективности, было названо якобы недостаточное количество иностранных студентов. В вузе была и пока остается дисциплина «межкультурная коммуникация», по которой обучаются студенты из Юго-Восточной Азии и прочих стран. Преподаватели и заведующие кафедрами, с которыми удалось побеседовать, были не только свидетелями, но и участниками процесса; они сообщили, что критерий по количеству иностранных студентов был установлен таким образом, словно был завышен намеренно относительно заведомо известного количества, чтобы университет не прошел аккредитацию, возникли сомнения в валидности и иных критериях эффективности, примененных в отношении ИГЛУ. В этой связи университет подал документы на аккредитацию в 2014 году. В следующий раз университет доказал свою эффективность, доказал, что может продолжать оказывать образовательные услуги по всем заявленным программам. Аккредитация тогда проходила под руководством ректора Григория Дмитриевича Воскобойника, и ИГЛУ прошел аккредитацию блестяще, без замечаний.

В том же 2012 году был поднят вопрос о присоединении к МГЛУ. Был собран весь коллектив, были проведены конференция и закрытое голосование. Ректор Григорий Воскобойник, совещаясь с заведующим кафедрами, представлял два варианта и советовался, как поступить лучше: присоединиться к МГЛУ – или с потерей определенных дисциплин присоединиться к Государственному университету Иркутска. Обсуждались плюсы и минусы обоих вариантов, однако позиция Григория Воскобойника в отношении выгод присоединения к МГЛУ была настолько убедительной, что коллектив склонился в ее пользу. Тем не менее ректор очень сомневался и несколько раз советовался с работниками.

Да, рассматривались два варианта: первый вариант присоединения в качестве структурного подразделения к классическому университету, второй вариант – вхождение в состав МГЛУ в качестве структурного подразделения. Был выбран второй вариант. Тогда ректором МГЛУ Ириной Ивановной Халеевой было заявлено, что иркутскому вузу будет дано два года на развитие при всесторонней помощи со стороны московского вуза, после чего иркутский вуз сможет «уйти в самостоятельную работу». Однако ни в каких документах эти обещания ректора МГЛУ отмечены не были, и что значили слова «уйти в самостоятельную работу» – узнать так и не довелось. Однако на момент достижения этих договоренностей ни у кого не было сомнений в том, что именно так и будет. Дело в том, что у двух вузов была хорошая история сотрудничества, это давало уверенность в надежности достигнутых договоренностей. Вход в состав классического университета города Иркутска рассматривался, ректор консультировался с коллективом, тем не менее наиболее привлекательным казался вариант перехода в состав московского вуза, так как у них очень родственные научные школы, многие сотрудники университета повышали квалификацию на базе Московского вуза. Все были уверены, что, поскольку у вузов очень много общего, совместно можно будет достигнуть еще большего. Вхождение же в состав Госуниверситета Иркутска вынудило бы сократить штат, жертвовать целым набором дисциплин и пр., что само по себе выглядело весьма непривлекательно. Напротив, слияние с МГЛУ, казалось бы, позволяло не только сохранить все в прежнем объеме, но и качественно улучшить положение.

Теперь коллектив признаёт, что выбор в пользу московского вуза стал роковой ошибкой.

Но тогда ректор МГЛУ Ирина Ивановна Халеева говорила о создании лингвистического кластера на базе Иркутского лингвистического университета, что добавляло аргументов в пользу решения о присоединении к Москве.

К мысли о слиянии с Московским государственным лингвистическим университетом относились с энтузиазмом. Все говорили о том, что это даст вузу более высокий статус – статус столичного университета, привлечет большее количество студентов. О том, что московскому вузу Иркутский лингвистический университет совсем не нужен, никто тогда не задумывался. Примечателен тот факт, что в 2014 году, вскоре после успешного прохождения аккредитации и слияния с московским вузом, Григорий Дмитриевич Воскобойник подал заявление об уходе с должности ректора по собственному желанию. После него вуз возглавил один из самых уважаемых ветеранов Иркутского лингвистического университета Александр Михайлович Каплуненко.

Вскоре со стороны Москвы последовали требования немедленных изменений: было сокращено количество учебных программ, значительно увеличена стоимость обучения, было сокращено количество мест на заочном отделении. Также по требованию Москвы вуз был вынужден взимать стоимость обучения сразу за семестр, в то время как раньше применялась гибкая система оплаты за обучение, позволявшая небогатым студентам справляться с бременем выплат. Все эти изменения привели к резкому снижению количества студентов и коммерческих учащихся на дополнительных дисциплинах. Если до слияния вуз зарабатывал до 35 миллионов рублей на дополнительном образовании, то после введения изменений эта сумма резко снизилась, вуз был фактически лишён финансовой независимости.

В таком состоянии вуз просуществовал до 2016 года.

26 февраля 2016 года был подписан приказ о признании Иркутского вуза неаккредитованным по 13 направлениям из 20. Приказ был обнародован лишь 16 марта, однако 27 февраля в Иркутск приехал исполняющий обязанности ректора московского вуза И. В. Манохин.

В ходе беседы с сотрудниками еще до обнародования приказа Манохин заявил, что скорее всего иркутский вуз не будет аккредитован, и что это ему известно по неофициальным каналам. Присутствовавшие на выступлении Манохина преподаватели сообщили, что и.о. ректора из Москвы также с трибуны отметил, что вуз вообще можно закрыть, студентов распределить по вузам города, а преподавателей тоже куда-нибудь перераспределить, например продавать овощи...

Примечателен факт, что когда выезжали эксперты, производившие проверку иркутского вуза, предварительно они говорили, что заключение будет скорее всего отрицательным, но успокаивали тем, что в течение 15 дней можно отозвать заявление и подать на аккредитацию снова через 15 дней. Администрация Иркутского университета заявляла, что просьба об отзыве заявления была подана, но по какой-то причине московский вуз не предпринял никаких действий, заявление отозвано не было. Еще один примечательный факт: будучи филиалом московского вуза, иркутский вуз обязательно должен иметь абсолютно одинаковый набор документов для аккредитации как в московский. Интересно то, что московский вуз по этим документам аккредитацию проходит, хотя и не полностью. Учебные планы и пакет документов для аккредитации разрабатывались Манохиным, его подчиненными в то время, пока он еще был проректором по учебной работе.

Московский вуз также не прошел аккредитацию по ряду направлений. В результате этого МГЛУ в Москве лишится Института экономики и предпринимательства.

И еще примечательный факт: 4 февраля Ирине Ивановне Халиевой исполнилось 70 лет, 7 февраля должность главы МГЛУ была передана Манохину.

Уходит глава вуза, долго занимавший пост, филиал не проходит аккредитацию по большинству специальностей, основной вуз не проходит по части специальностей... Интересная последовательность, не находите? Так вот возьми и закрой оба заведения.

В одном из недавних интервью Александр Михайлович Каплуненко, уже бывший директор Иркутского филиала МГЛУ, сказал, что если бы Иркутский филиал МГЛУ в приказном порядке не перешел на московское стандарты, которые в тот момент не соответствовали федеральному уровню, а проходил аккредитацию по имевшимся тогда своим документам, то имел бы все шансы благополучно пройти аккредитацию.

Юридической возможности использовать собственные разработки не было, поскольку по приказу из Москвы нужно было перейти на другие документы. По сути, результаты аккредитации по документам, не соответствующим Федеральным стандартам, являются юридическим прецедентом, то есть теоретически их можно было бы опротестовать, но поскольку иркутский филиал не является юридическим лицом, сделать это не представлялось возможным. Как объяснил член общественной палаты Иркутска Максим Евдокимов, сложно отнести критерии, применяемые хозяйственным субъектом к вузу, однако если рассмотреть Иркутский филиал как хозяйствующий субъект, то, по его словам, в происходящем с вузом можно предполагать сознательное доведение до банкротства. Если рассматривать происходящее с этой точки зрения, нужно ответить на вопрос, с какой целью это делается. Есть мнение, что вся эта длинная цепь событий намеренно затевалась еще несколько лет назад и имеет целью закрытие обоих вузов – не только филиала в Иркутске, но и «матери» в Москве. С какой целью? Предположим, с целью дешево купить с аукциона ценные активы, расположенные в центре столицы и в центре Иркутска. Это частные мнения, но это мнения, высказанные людьми, чьи судьбы много лет были связаны, а теперь во многом зависят от судьбы учебного заведения, судьба которого так стремительно теперь идет под откос.

В настоящий момент ряд преподавателей дисциплин, не прошедших аккредитацию, отправлены в неоплачиваемый отпуск, студенты данных специальностей уходят доучиваться в другие вузы города. О дальнейшей судьбе одного из славных иркутских учебных заведений остается лишь гадать.