Из Анапы пешком

Подробности

Создано: 26.08.2017 17:55

Просмотров: 3193

Самое интересное в любом путешествии – отдаться в лапы неизвестности, рискнуть здоровьем, особенно психическим и моральным, и уйти в никуда практически без денег. Именно так я и решил в ночь с 20 на 21 июля, когда до того трое суток на лагунах выл штормовой ветер, в ту же ночь лил жуткий ливень с похолоданием, как на Байкале. Тут-то до меня дошло, что куда бы ни ехал – везде, как дома, будет очень скоро: ну какой смысл терпеть байкальскую погодку под Анапой? Став после сорока лет отцом, решил вывезти всю семью на лагуны Утриша хоть один раз. Спору нет – своя экзотика Краснодарья, много спокойных закатов с относительно тёплыми ночами…

Но две недели истекли – семью посадил на поезд. А сам ещё неделю вис там, раздавая книги и про запас плавая в не таком уж и тёплом Чёрном море – после шторма оно было всего раз +8°!!! Наспех скидав все вещи в рюкзак, напоследок заварив овсяной каши, да с топленым маслом, на всю окрестную поляну, которые, протрезвев скопом с большого бодуна, под шумок всё умяли же.

Идти по осклизлым голышам пришлось километров пять под лютой моросью, видел там трупик дельфина на берегу, пустой пост охраны заповедника – ребята работают, когда им комфортно и за зарплату, ну и вот он – Малый Утриш, про маяк, которого нечто писал ранее: http://the-day-x.ru/mayak-malogo-utrisha.html Теперь же руины и турбазы так же гармонируют между собой, как туристы и мусор, – ничем не угнетаясь сверх меры. Нашёл беседку, там расстелил коврик и прилёг отдохнуть. Ничего лучше этого в пути просто нет. Но приходят суровые краснодарцы и спрашивают, не собрался ли я здесь жить – да, говорю, и вас же съесть собрался. После этого кипятка мне никто давать не хотел. Зато через километр спросив того же у туристов, как оказалось, нормальных людей с Ростова, был приглашен ими к столу и накормлен горячей ухой – целый литр с жирной рыбой в придачу и терпким чаем. Вот это люди! Ростов – папа, жаль Одессу-маму всё не узнать: мама теперь воюет с призраками из старой оперы.

Бредя с рюкзаком и книгами в тележке – как без них бродячему писателю – по более чем убитой гравийке курортов с названием то ли Абрау, то ли Дюрсо (оказалось, это отдельные посёлки), был очень угнетён отношением местных жителей к туристу: машины останавливаются, даже расспрашивают и едут дальше – потому что денег у меня нет, а они, видите ли, перезагруженные. Но тут начался всё же асфальт, и идти по черноморскому побережью стало бодрее, но глухо… В итоге пройдя посёлок Дюрсо, был окликнут коллегой-музыкантом из Питера, который тоже шёл на Утриш – но лишь впервые, и у него тоже была тележка, только с комбиком – для аранжировок. Выбрав для ночлега недостроенный дом без окон и дверей – расстелились и вроде б выспались.

Утром мне удалось, застопив первый же джип с дорогими москвичами, тут же им продать свою книжку. Счастью не было предела – с деньгами чувствуешь себя человеком везде! И уже в селе Абрау решил шикануть и наесться пирожков впрок. Но местные хачапурни и не думали к девяти-то открываться. Оказалось: если долго ждать, медленно есть горячий хачапур – можно насытиться! Далее решаю не испытывать местный люд на отклик, сажусь в маршрутку, едущую в Новороссийск, где ждать меня должен местный Юрий, на вопли которого из Сети по поводу утопшего Крымска когда-то откликнулся и приехал таким же образом из Сибири – посмотреть на бедствие и прочее: http://the-day-x.ru/odna-ulica-krymska.html Но Юра был ныне занят – ехал на Абрау-Дюрсо: бизнес.

Так что от центра Новоросса на маршрутке сдвинулся к окраине – выезду на Краснодарский тракт. Жизнелюбивый чел меня, подвозя, угостил домашними помидорами-огурцами, сулугуни в придачу. Обнаружив себя на автозаправке с почти налившимися ещё твёрдыми персиками на дереве, я всё же ещё раз подумал – может, правда, тут остаться, дождаться, когда созреют персики и съесть их!?

Но трасса требует жертв: энергии, терпения, времени, усилий – сколько по ней идти, пока не надоест или кто-то чудом по пути не остановится... Особенно если жара изнуряющая и сил нет... Как помню, чудом меня с тележкой обгоняет малолитражная машинка с московскими номерами и меня сажают, хотя в машине места явно нету. Семейство хиппарей с взрослой дочерью – и мой чемодан с книгами между их кресел в первом ряду, а мой рюкзак между мной и их же дочерью. Оказалось, ребят ограбили в Абхазии, взрезав ночью палатку и вытащив из-под головы хозяина его штаны, где и были завёрнуты деньги. Штаны выкинули, как и документы тоже, – мани уж нема.

Ну так вот, эти славные люди провезли меня аккурат до Ростова, где жили их друзья. Ночевал я у пшеничного поля, и, когда утром забрезжил рассвет и Солнце встало над колосьями, – было счастье! Самые яркие пробуждения среди неповторимо очень контрастной природы есть открытая радость: только то лучше всего запомнится, ярче всего, по желанию, даётся памятью как утешение за всё.

Далее был нелёгкий переход по пеклу до Волгограда. Всё, что мне удалось с большим трудом застопить до развилки на Калитву, – это КамАЗ, от которого мне пришлось идти достаточно долго. Было пекло. Казалось, оно никогда не кончится, – середина июля в Поволжье... Но вот за заправкой вдруг тормозит джип и везёт меня прямо до Волгограда – точнее, за него, а это ещё лучше, ведь город на Волге – не менее ста километров длинной, пройти его не всегда просто. Так вот, там по пробуждении в лесополосе вообще полакомился дикой смородинкой – хоть и мелкой, но всё же неимоверно вкуснющей, как в детстве, когда вкус и радость была от всего... Далее путь был через Сызрань на Самару. Всё это сейчас вспоминается легко и сжато – тогда же масса сложностей с переходами и грузом за спиной казалось бесконечной каторжной нагрузкой. Но любой труд – даже ногами, как у футболистов или балерин, – кем-то оценивается всё-таки...

Там опять начались неудобства с тем, что никто не останавливается, помню только удалось найти отклик в двух земляках из Казахстана – русские алмаатинцы с радостью меня подвезли за Самару. Весь вечер ждали мы с ними в кабине, когда откроют мост через плотину над Волгой и вдосталь наигрались в дурака, напились казахстанского чая с молоком и нащёлкались семечек – всё то, что помнится и дорого мне с детства, оттуда, – и вот оно само пришло ко мне на колёсах... Ночь я провёл на чьей-то даче. Поскольку всюду тут шли дожди, нужна была веранда с навесом – ведь палатки ставить не люблю на одну ночь, а залить может мгновенно. Так вот и сделал – новь на веранде, и даже утром умыться удалось из водопроводного отвода. А утром, внезапно съев вкуснейшей шавермы, вдруг продал проезжавшей художнице с её мужем книгу о Байкале – и ещё одну шаверму уже в качестве угощения от нового друга на американской машине, вывезшего меня на башкирский тракт на Уфу. Сам он пошёл на Оренбург, что и мне, вероятно, с ним и следовало сделать же – ведь за весь тот день мне так никуда и не удалось уехать толком. Проведя весь день в пешем переходе по неслабой башкирской жаре, дойдя к вечеру кое-как до степной кафешки среди берёзовых рощ и вкусив внезапного покоя и уюта закатной тиши, я понял, что любые потуги вознаграждаются внезапным приютом среди берёз и ржи – это не забывается... А утром меня оттуда вывез жизнерадостный парень из Орска, с которым мы прошли весь Урал и очень интенсивно общались – живых в эмоциональном смысле дальнобойщиков очень мало, в основном-то люди, как извозчики, равнодушны ко всему, кроме хвоста своей кобылы – что за ним? Шикарные пирожки на Урале! Будете там, съешьте их как можно больше впрок – такое редкость. За Челябой встретил двух своих коллег из Питера: пара объехала стопом весь Китай, ЮВА и прочие острова Индонезии – им, как и мне, надо было пройти Омск, они ехали на Алтай. К этим ребятам я, правда, привязался. Когда хотел их снять на камеру и вышел к трассе из кафе – а их нету уже, сразу сам собрался и перед закатом уехал не очень далеко – но достаточно, чтоб найти ночлег в старых стенах заброшенного завода, точнее, его каменной будки – вахты, где даже стоял ещё диванчик!!!

Наконец, пройдя легендарно заасфальтированную болотистую местность Бердюжку, я очутился ранним утром в Омске – славном городе, который я очень люблю наравне со старым Томском. Чхи ждал меня прямо у своей высотки, и мы чудно пообщались все два дня – нам явно надо было хоть раз в жизни встретиться. С престижем и перспективами этого мира всё понятно, но вот чем же заканчивается каждая встреча душ. Сей вопрос остаётся открытым до конца наших долгих дней...

Старый Омск не менее шикарен, чем мой старый добрый Целиноград – та первооснова Астаны. Те же просторные вечерние проспекты, та же тишь степной обетоненной реки, почти те же люди и тут. Какой-то то ли День омича, то ли День города, масса программ с песнями и плясками, зоопарком и шашлыками, вкуснющим пловом и живописными социалистическими развалинами бассейнов... А вечером мы ещё зашли на откровения путешественника из Ирана – тот был очень красноречив. Мечети и сдержанный террор сограждан после исламской революции с явным духом свободы и желанием сбрасывать иногда ортодоксальные вериги и больше узнавать других, чем собратьев... Такую мелодию впитал из речи омича, там побывавшего достаточно цивильным ...евро-образом. Мне больше нравится более полное погружение с возможными ночлегами у местных же жителей. Тогда точнее узнаешь и их быт, их мысли, и, главное, – никакой дистанции, как у отельных ночевок...

Далее на следующий за тем днём переход я ночевал уже за Барнаулом, и снова веранда дачи, и вот он, Алтай, – уже прямо на обед к старому недоброму, но всё же моему другу редактору Владимиру. Чего во мне не хватает для газетной возни – в нём есть с переизбытком, не буду уж перечислять качества ярого газетчика, наверняка вы их сможете себе легко представить – мне на всё то пофиг. Главное, что тебя опять же на два дня приючают, поят, кормят, слушают, расспрашивают и главное – рассказывают о себе, о своих бедах и чаяниях, делятся опытом, жалуются и выпивают с тобою... Там же проведываю своих друзей туроператоров Свету и Андрея: Света ушла в орифлеймию, а уж Андрей устал от эмоциональной же неотдачи нового типа равнодушных туристов – полужвачных. Там на Чемальской ГЭС я познакомился с самобытным возглавлятелем всеалтайского рок-клуба Григорием Григорьевичем... хм, Григорьевым, который мало того что подарил мне свои диски, но и один из всех алтайских друзей взялся продавать мои диски... то есть пока что всё ещё книги... И, недолго там виснув, на следующий день покинул Алтай и оказался на трассе между Новосибом и Красноярском. Где мне запомнился юный программист из Братска, с которым мы по пути даже искупались в придорожном болотце (возможно, даже реке) – стояли очень жаркие дни всюду. И вот вместе с ним преодолев почти Тулун, я полдня ещё из этой странной полудеревни выходил – километров семь по нему и пять по трассе, сквозь молодую поросль сосен виден был водоёмчик – именно у него я к вечеру разжёг первый за всю дорогу костерок и наконец-то ещё и искупнулся. Местный полурыбак, ругая данный водоём, не советовал из него пить – что я конечно и сделал: а как быть, когда дни стоят просто краснодарские, а из перекуса только банка квашеной капустки? Фантастическая луна над водоёмом и страшно густой туман по утру с непременно тёплым днём впереди – всё это чуть задержало меня, спальник быстро просох на ветке ели, – но чаю не попил. Зато не стоял и пяти минут – едущие на машине семейные автостопщики из Красноярска тут же меня сразу и взяли к себе на переднее сиденье – правда, рюкзак был со мной на этом же месте. Ребята стопом поездили и по Непалу, и по Японии – они альпинисты и спелеологи, – особенно, говорят, что в Японии автостопа вообще-то нет – только по городу ещё и берут, а за городами лишь автобаны, и там останавливаться категорически запрещено, как и в прочих ЕС-побратимах. Но зато впереди маячил такой уж нечаянно-долгожданный Иркутск. Мне даже странно в него было вновь возвращаться – кажется, как он тебя встретит, а может ведь и вообще не встретить, просто проигнорировать – такой горячо любимый город во глубине сибирских руд. Но ничего – он меня принял: залезая в трамвай, потный и всё ещё весёлый от проделанного жутко трудного же пути, был просто счастлив и рад вновь выйти на остановке «Волжской» и через переход дойти до кв.