Лина Иоффе. День рождения Пушкина

Подробности

Создано: 06.06.2018 10:37

Просмотров: 2568

Лина Викторовна Иоффе из тех людей, тех женщин, которые могут всё! Точнее, МОГУТ ВСЁ!!! И даже если не из чего, то из этого «не из чего», как говорится, –  и салат, и обновку, и повод для радости. Она – как источник, от которого напитываешься. И хоть её уже нет с нами, она с нами!

 

Невыдуманный праздник

 

 

Аня и Лина

 

Как рождаются праздники? Конечно, после каких-то исторических событий. Вот полетел Гагарин в космос –и мы празднуем День космонавтики. Или организовали когда-то работницы текстильной фабрики марш протеста – и получили мы так нежно любимое мужчинами 8 Марта. (Речь о настоящих мужчинах, да-да!) Или вот возьмем 1 Мая… История этого праздника так сложна и многослойна, что многие уже не помнят, кто и за что там изначально протестовал. Но ведь огородные работы в любом случае никто не отменял? Так что праздник, однозначно праздник!

 

То, что великий поэт, прозаик и реформатор русского языка Александр Сергеевич Пушкин родился на нашей земле, – это, безусловно, событие. Но, положа руку на сердце, друзья, – разве празднуем мы день его рождения повсеместно? Разве объявляем выходной, выходим на улицу, читаем пушкинские стихи? Увы, нет. Для большинства это обычный, заурядный день. А кто-то скорее вспомнит, что в этот день, 6 июня, только в другой год и век, родился композитор Арам Ильич Хачатурян. Или знаменитая актриса Татьяна Ивановна Пельтцер. А про Пушкина как раз и не вспомнит. 

 

Но – ура. Есть на свете такие люди, как Лина Викторовна Иоффе, когда-то главный редактор Восточно-Сибирского книжного издательства, а затем заведующая литчастью Иркутского ТЮЗа. И про нее не хочется говорить в прошедшем времени не только потому, что она – моя мамочка. Но и потому, что она – это Она. Человек уникальной доброты, творческий, подвижнический, самоотверженный, любимый всегда и всеми. 

 

 

Младшие редакторы

 

Итак, смутные 90-е годы. В Восточно-Сибирском издательстве – нелегкие времена. Но мы со Светланой Переломовой, работавшие там младшими редакторами, были однозначно счастливы. Потому что молоды, друзья, молоды! Молодость, как мы знаем, всегда счастье, отнюдь не привязанное к календарным праздничным датам. Нам не нужны были поводы для веселья – оно возникало само по себе. Стихийно, как одуванчики на газонах. 

 

И вот в очередной раз мы веселились… Ты помнишь, Света, из-за чего мы веселились? Ручаюсь – нет. Но как-то началось веселье в конце рабочего дня и плавно продолжилось до глубокого вечера. А потом до еще более глубокой ночи. Оказались мы путем сложных перемещений у меня дома с бутылкой шампанского, фруктами и разговорами. И песнями! «Скажите, девушки, подружке вашей…» - да. «Всё, что в жизни есть у меня…» - да, да! «Не линяет только солнечный зайчик» - трижды да! Даже у меня, далекой от вокального искусства, получалось что-то выводить под мудрым руководством музыкальной и голосистой Светы. 

 

А следующий день – рабочий. А времени на часах – четыре утра, пятый. Надо ли говорить о последствиях певческого безрассудства? Думаю, не надо. В час, когда необходимо было подниматься на трудовую вахту, мы со Светланой спали сном младенцев. И даже крепче. В общем, выпали из обоймы наглухо. И было это утро 6 июня.

 

Грустная Лина Викторовна заходила то в одну, то в другую комнату и задумчиво созерцала два безнадежно неподвижных тела. Со свойственными ей мягкостью и интеллигентностью пыталась пробудить в этих телах совесть путем напоминания о Трудовом кодексе, где четко обозначены границы рабочего дня. О том, что счастье – в труде. О том, что без труда не вытащишь рыбку из пруда. И обо всем таком прочем.

 

Угадайте, возымело ли это на нас хоть какое-то действие? Правильно. Мы хоть и слышали смутно сквозь сон призывы, но подняться не было сил и возможности. Никакой. 

 

И вдруг… творческую Лину Викторовну озарило, и она решилась на эксперимент. Объектом эксперимента она выбрала Свету. Наверное, Света шевелилась под одеялом чаще, чем я, и это внушало определенную надежду. 

 

Зашла Лина Викторовна в комнату, где Света почивала, и торжественно объявила: «Светочка, вставай. ПОРА ПРАЗДНОВАТЬ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ПУШКИНА!».

 

Как рассказывала потом сама Светлана, давно она так не изумлялась. Или даже никогда. Как и чем ее только не будили, говорила. Как только не увещевали, что только не сулили. И пятки, разумеется, щекотали. Но именно ворвавшиеся в крепкий сон и упорное нежелание вставать жизнерадостные слова насчет того, что праздник продолжается и мы идем отмечать день рождения Пушкина, возымели на нее фантастический эффект. Она вскочила, ошалело похлопала ресницами и поспешила с грандиозной новостью ко мне в комнату. И через минуту уже я подняла голову с подушки, мигом проникнувшись торжественностью момента. День рождения Пушкина – это, друзья, не пятки. Далеко не пятки!

 

А на кухне нас ждали горячий чай, оладьи, варенье и даже извлеченная Линой Викторовной из каких-то неведомых запасов бутылка светлого вина. И утреннее солнце, залившее пространство. И пушкинские строки, которые мы взахлеб декламировали. «Пора, мой друг, пора, покоя сердце просит. Летят за днями дни, и каждый час уносит частичку бытия…»

 

Благодаря уникальности Лины Викторовны мы стали праздновать день рождения Пушкина каждый год. Правда, перенесли мероприятие на вечер, зато готовили – по её настоянию – настоящий пунш лицейских пушкинских времён! 

 

К пуншу непременно полагалась груша!

 

Рецептов пунша встречается великое множество, но вот наш коронный: красное вино кипятилось с фруктами (яблоками, апельсинами, лимонами), добавлялись гвоздика, корица, наливалось в большую пиалу (бывают настоящие пуншницы, но мы использовали супницу), сверху – решетка, на решетку – кусочки сахара. Сахар поливался ромом и поджигался, таял, падал в напиток ... ммм... И виват от Александра Сергеевича:

 

И блеск, и шум, и говор балов, 

А в час пирушки холостой 

Шипенье пенистых бокалов 

И пунша пламень голубой.

 

Да, у нас был именно такой пунш с таким вот пламенем! «Пирушки» наши, конечно, холостыми не были – где-то кого-то терпеливо ждали мужья, смирившись с понятием «6 июня», как смиряются с подземными толчками в сейсмоопасной зоне. Помню, шел чемпионат мира по футболу, а у нас, как всегда – «пламень голубой» по случаю заветной даты. Позвонил Андрей Фомин и тоскливо спросил:

 

- Говорят, сегодня день рождения какого-то известного бразильского футболиста?..

 

Слава богу, у Андрея хватало на нашу стихию чувства юмора.

 

А вообще, если меня, или Свету, или нашу подругу Катю, позже присоединившуюся к «клубу фанатиков 6 июня», кто-то на этот вечер куда-то звал, мы отвечали однозначно: «Да что вы, я не могу! Сегодня же день рождения Пушкина!». И нас никто не понимал. Ну, почти никто. Но главное – мы друг друга понимали. И радовались этому удивительному унисону, единению сердец. И поэзии Гения.

 

Спасибо тебе, мамочка.

 

«Друзья мои, прекрасен наш союз!»

 

Анна Стародубцева (Иоффе)

Фото из домашнего архива

 

 

 

Настоящая женщина

 

 

Взялась я как-то печь овсяное печенье. Очень нравится мне один рецепт из книжки «Вы ждёте гостей…», которую составляли Маргарита Борисовна Бородина и Лина Викторовна Иоффе, а выпустило ещё в 1990 году ещё Восточно-Сибирское книжное издательство (издательство вскоре развалилось, потому и пишу «ещё»). Пекла его и раньше, не задумывалась. 

 

 

А тут читаю внимательно рецепт, где сказано: размешайте сахар с маслом деревянной ложкой до полного растворения сахара. Вот это «до полного растворения» меня и смутило. Мы, женщины, сейчас так быстро бежим, так много всего торопимся сделать, что ждать, когда же растворится сахар, – просто выше всех наших дамских сил. Мы печь-то разучились! А уж тем более ждать… Но вот когда я думаю об истинной женственности и женщинах, которые символизируют её для меня, Лина Викторовна становится в этот ряд одной из первых. А что? Она лёгкая в общении и домовитая, компанейская, а  когда надо – собранная. Могла сшить за ночь юбку, а утром прийти в ней на работу, сочинить для подруги поэму на день рождения, соорудить на пустом месте угощение – и казалось, что всё у неё происходит без труда, вдохновенно и радостно! А её улыбка? Нежная, светлая… Или мелодичный смех… Улыбалась она так же часто, как хмурятся сегодняшние женщины. А вот озабоченной или серьёзной могла быть только по конкретному случаю. Мы познакомились в Восточно-Сибирском книжном издательстве, куда я попала после университета. Лина Викторовна была главным редактором.  

 

Сейчас это место ухожено и больше похоже на скверик перед издательством, чем тогда, в 90-е

 

Мы подружились с Аней, дочкой Лины Викторовны и прекрасного сибирского поэта Сергея Айзиковича Иоффе. Издательская жизнь была насыщена интересными встречами, общением, весельем. Причём молодыми и весёлыми там были все, невзирая на паспортный возраст. Помню, как в коллективе отмечали дни рождения. Обязательно накрывался стол. И, может, с содержанием стола было не очень – по сегодняшним меркам, – но те шпроты были вкуснее нынешней форели. И бутерброды – а больше ничего и не было! – обязательно были оформлены, да так искусно, что жалко их было есть. 

 

 

Какой-то очередной издательский праздник. Альбина Васильевна Глюк и Лина Викторовна Иоффе

 

Как-то отмечали юбилей Лины Викторовны, и Аня на мотив песни Визбора «Ты у меня одна» придумала поздравительную песню, мы пели её всем коллективом, до сих пор помню слова: 

 

Лина у нас одна,

Как у людей спина,

Как на экране «На-На»,

Нам без неё хана!

 

Нету другой такой 

В жизни издательской,

Что нам Париж, Китай

Или варшавский рай. (Лина по издательским делам и на книжные выставки в хорошие времена ездила по разным городам.) 

 

Может, у них всё есть,

Может, всего не счесть,

Мы за все блага им

Лину не отдадим!

 

В день юбилейный твой

Все, кто ещё живой (имелось в виду – трезвый, выпить любили, чего уж скрывать),

Верят, твоя звезда

Будет светить всегда!!!

 

Вообще, песен вокруг Лины Викторовны всегда было много. Мы затягивали их на застольях и просто так – как же сейчас мне этого не хватает! Они странны и необычны. 

 

 

Когда Лина уже ушла, в какой-то момент у меня в ушах зазвучала песня, которой она нас, девчонок, научила, и которую я больше никогда ни от кого не слышала. Поняла, что хочется спеть её:

 

Девочка в платье из ситца, ситца,

Каждую ночь мне снится, снится,

Не разрешает мама твоя, 

Чтоб я на тебе женился!

 

Пусть лучше будет слесарь, слесарь

Или электросварщик, сварщик,

В крайнем случае, милиционер,

Но только не барабанщик!!!

 

Вот этот мягкий юмор и певучесть подчёркивали и высвечивали её женственность по-особому. Она была оригинальным кулинаром – не зря же книжки такие про еду и гостей любила писать! Причём готовила из всяких ингредиентов, из того, что под рукой. Помню, как-то мы гостили в Порту Байкал, где у Лины с Аней был летний домик, в котором Анин папа когда-то отдыхал и творил. 

 

С Аней нам никогда не было скучно! На Байкале

 

Пошли в лес, Лина большой спец по грибам. Соседи, люди простые, вздыхали: вы там осторожнее, Лина Викторовна все берёт, даже несъедобные. А нас это только веселило, мы знали, нам бояться нечего, Лина приготовит всё в лучшем виде, да ещё цветочек сорвёт и украсит им только что изобретённое блюдо. 

 

Лина и огородницей была знатной! Но трудилась без натуги, творила!

 

И как мы любили слушать её рассказы! Про поэтов и писателей, с которыми общалась и дружила, про детство и юность. Жаль, что не получается об этом так же занимательно рассказать, как умела это делать она… 

  

 

 

Светлана Фомина (Переломова), фото из домашнего архива

Иркутские кулуары