
Очередное путешествие по маршруту «Иркутск минус 100 лет» наша дежурная по времени Валентина Рекунова предприняла, как обычно, с иллюстратором Александром Прейсом. Иркутск времён гражданской войны открылся им в неожиданном ракурсе – из окон редакции «Брачной газеты». Что ж, и этот ракурс нам интересен не менее, чем хроника противостояния.
…В летние каникулы иркутская комсомолка Лида Сенженко забралась на чердак и в одной из коробок со «списанными» вещами обнаружила дневник деда – Травина Михаила Андреевича. Закладка была на октябре 1917-го, и Лида невольно вздрогнула: все её сверстники отлично знали, что именно в эту пору произошла Великая Октябрьская Социалистическая революция, а теперь у неё появлялся шанс ответить на сакраментальный вопрос: где был её дед в те решающие дни? На чьей стороне? Оказалось, гулял в Александровском саду.
«Революция началась в Петрограде, и, должно быть, в Иркутске не сразу узнали о ней?» – хваталась за соломинку Лида и перелистывала страницы вплоть до конца ноября. Читала: «Понедельник. С утра выпил чаю с булкой, без молока, пошёл в Александровский сад. Встретил барышню Л. Хороша! Вторник. Выпил чаю со сливками, пошёл в Александровский сад. Встретил барышню Р. Очень хороша!».
Михаил Андреевич Травин, ок. 1916. Из собрания Л.П.Сенженко
Михаил Андреевич Травин, фото 1920-х. Из собрания Л.П.Сенженко
Никому, даже лучшей подруге Лида не рассказала, как её дедушка проглядел революцию. Правда, оставалась ещё надежда на бабушку, и однажды, в подходящий момент, комсомолка Лида спросила, где была она в декабре 1919-го, когда в Иркутске шли кровопролитные бои. И та ответила без прикрас: «Действительно, стреляли страшно, но я на сносях была – и только об этом и думала».
А ещё какое-то время спустя комсомолка Лидия узнала и совсем уже страшную вещь: младшая сестра бабушки в 1919-м познакомилась с обаятельным чешским легионером, вышла за него замуж и покинула город (а затем и страну) вместе с белыми.
К слову сказать, чешские легионеры смотрели щеголями: спортивные, в форме с иголочки, форсистых сапогах (иногда лаковые), на руках перчатки. Они и время проводили со вкусом: издавали свой юмористический журнал, отдавали должное боулингу.
Чешские легионеры
Сейчас, когда многие озадачились составлением родословных, история гражданской войны проступает неожиданными подробностями, и становится очевидным: привычное деление на белых и красных мало что объясняет, ибо многое определялось стечением обстоятельств, и мотивация поступков не укладывалась в партийные, сословные рамки. Революция и война часто были бессильны против человеческих чувств, и совсем не случайно в июле 1919-го в Иркутске открылась «Брачная газета».
«Куда-нибудь да вынесет, желательно не с пустыми карманами…»
Редактор Чищин держался очень уверенно и время от времени взбадривал своего компаньона Тараторина:
— Война войной, но всё-таки любовь – по распорядку. Город переполнен барышнями на выданье, и мы просто обязаны издавать для них «Брачную газету»!
— Положим, приличные барышни нам писать не станут…
— Но газету купят. За любую цену возьмут! А молодые вдовушки, у которых мужья погибли на фронте и в недавних боях в Иркутске? В столь тревожное время и им требуется опора, а в городе полно иностранцев – молодых, неженатых, не знающих, как скоро они возвратятся на родину.
— Опять-таки: приличные господа избегают знакомств по объявлению.
— В обычной жизни – да, но теперь-то война.
— Вот-вот: война, неведомо, кто победит, а мы газету затеяли! В 1918-м красные душили прессу, а теперь её душат белые; спасибо, что редакторов уже не сажают, как в прошлом году.
— Так то ж издания политические, оппозиционные, а мы в этом смысле индифферентны. Конечно, если снова вернутся красные, нас в лучшем случае закроют, но мы ведь не будем этого дожидаться, подготовим отходные пути, – весело подмигнул Чищин. – Пока же двигаемся вперёд, и нас куда-нибудь непременно вынесет, желательно не с пустыми карманами!
— Да нет же ведь никаких гарантий!
— Гарантий нет, но есть житейский расчёт на то, что в «Брачной газете» привлечёт возможность высказывать на бумаге то, что с трудом проговаривается при встрече. Толково составленное объявление позволяет сразу же отсеять неподходящих партнёров, не вводить их в невольное заблуждение. К примеру, молодой человек может сразу оговорить, что он ищет дружеских отношений с серьёзной барышней, пока не думающей о замужестве. А матери девицы на выданье – чётко обозначить, что желает в зятья солидного человека православного вероисповедания, честного, но богатого.
Предприимчивый Чищин и редактором оказался запасливым: к началу издания в его портфеле собралась внушительная подборка лекций, статей, афоризмов, анекдотов, статистики, беллетристики и рифмованных строк. Были там для затравки и несколько брачных объявлений, в том числе составленное самим издателем: «100 000 рублей предоставлю в распоряжение интеллигентной особы, могущей заменить мать для моего ребёнка (мальчик пяти лет). Мне тридцать лет, овдовел два года тому назад. Имею крупное состояние. Часто вынужден по делам быть в разъездах. Мои требования: фотографическая карточка, образовательный ценз не ниже шести классов гимназии, не старше 32-х лет, безукоризненная нравственность». Конечно, состоятельные господа не разбрасываются сотнями тысяч перед незнакомками, но Чищин рассчитывал, что сумма с пятью нулями в заголовке газетного объявления ослепит, заставит говорить о новом издании.
«Неглуп, хотя и фармацевт…»
Чтобы обеспечить приток интригующих объявлений, редакция предложила опускать обратные адреса, а все ответы получать в редакции. Выдавал их специальный сотрудник, основною обязанностью которого было… составлять недостающие объявления. Он без труда входил в образ блондинов приятной наружности, честных, трезвых, интеллигентных тружеников, любящих детей и совершенно бескорыстных. Вдовушки и девицы на выданье удавались ему хуже и часто выглядели фальшивыми, а состоятельные господа под его пером сентиментальничали, как поэты, и слишком уж часто поминали своё богатство. Но их искусственные голоса всё-таки привлекали внимание к «Брачной газете», и Чищин почти что смирился с ним и даже раза два похвалил, о чём потом и сожалел, – сотрудник решил на радостях пошутить: «Я молод, образован и, говорят, не глуп, хотя и фармацевт». Разумеется, фармацевты обиделись.
Для поддержания реноме требовался отзыв уважаемого и хорошо известного в городе человека, но те, что прежде в частных беседах с ним демонстрировали полную солидарность, теперь выказывали неготовность к печатным заявлениям. Пришлось скрыться за псевдонимом Ф.М. и пожертвовать лучшим абзацем из передовицы, написанной с чувством и по вдохновению: «По ходячему мнению буржуазной морали, брачная газета – что-то почти безнравственное, и пользуются ею лишь какие-нибудь искатели или искательницы приключений. Однако же – при некоторой широте и свободе понятий – нет ничего предосудительного в том, чтобы найти при посредстве газеты того, кого нужно. Люди так разрозненны условиями существующего строя жизни, что два родственных существа могут жить рядом, совершенно не зная друг друга. А не лучше ли для всех, если соединяться будут именно те, которые наиболее отвечают взаимным запросам. Важно, конечно, чтобы газета не стала низкой посредницей грязных отношений, как это часто и случается с брачными газетами. Но, судя по первому тону, этого не случится, и я от всей души желаю противостоять натиску окружающей чувственной грязи».
Чищин и в самом деле верил, что «этого не случится», но пришлось закрывать глаза на фривольную переписку типа: «Кто желает весело провести время, пусть напишет в контору «Брачной газеты» для Весёлой». «Что за веселье и какою ценой можно купить таковое?» Тотчас в редакцию позвонили несколько горожан (что характерно, мужчины) – и в следующем номере Чищин под псевдонимом Светлый написал: «Девушка, олицетворение чистоты и невинности, где ты? Среди объявлений найти потерял надежду». Кажется, подействовало: камелии стали тщательней подбирать выражения: «29-летняя дама, изящная, небольшого роста, голубые глаза, чёрные брови, красивый ряд зубов, льняные волосы, маленькая ножка – вот мои достоинства. Красивую жизнь могу дать нежному, светскому и красивому господину с большой и доброй душой».
Для привлечения чешских легионеров к дамским объявлениям стали делать приписку «Предпочтение иностранцу». Приём сработал: в день выхода газеты редакцию посетил молодой человек и попросил записать с его слов: «Интеллигентный чехословак тридцати лет желает познакомиться с состоятельной девушкой или вдовушкой, образованной, обладающей всеми качествами, необходимыми для счастливой семейной жизни».
Из газеты «Иркутская жизнь» от 22 февраля 1918 г: «Свободная любовь. В городе Нижнеудинске проживает несколько сот пленных австрийцев и венгров. За последнее время все пленные поселились на частных квартирах и обзаводятся всеми атрибутами домашнего очага. Между прочим, практичные австрийцы, отчасти из-за дороговизны жизни, стали заключать браки по Декрету Ленина сроком от 2-х недель до пяти лет. Такие браки за последнее время так участились, что их со дня опубликования декрета приблизительно уже заключено до ста. Сами австрийцы насмешливо относятся к своим «жёнам», и многие из них открыто говорят, что покинут их при первой же возможности вернуться на родину».
Действительно, Декрет «О расторжении брака», принятый 18 декабря 1917 г., не устанавливал каких-либо оснований для развода, достаточно было обращения одного из супругов. Основные нововведения в семейно-брачное право в 1917–1918 гг.: отменено обязательное согласие родителей или работодателей на брак; различие в вероисповедании или расовой принадлежности брачующихся перестало препятствовать заключению брака; перестало признаваться препятствием к заключению брака отдаленное родство. Закреплена форма гражданского брака как единственно свободная. Введена свобода развода.
Гарантия брака: хорошо обставленный кабинет
С третьего номера объявления пошли потоком – и уже с указанием не только фамилий, но и домашних адресов. Студент-медик изъявлял охоту жениться при условии, что будущая супруга при прочих достоинствах сможет обеспечить ему хорошо оборудованный и обставленный кабинет. Вдовец откровенно писал, что жалование мизерное, но зато квартира хорошая и в полной собственности. А ещё уточнял, что будущая жена не должна обижать его сыновей от первого брака. Заезжий тенор с первых строк оговаривал, что его дама сердца должна быть непременно с роялем, играть с ним в четыре руки и хоть немного петь.
Писали и жертвы гражданской войны: двадцатилетняя вдова, потерявшая мужа в декабрьских боях 1917-го; вчерашняя гимназистка, бежавшая в Иркутск от красных и похоронившая по дороге родителей. У первой был домик в Иркутске и небольшой капитальчик, а у второй не было ничего – так же, как и у беженца, призывавшего через газету разделить его одиночество.
Вдова извозчика искала… извозчика – от бывшего мужа у неё осталась крепкая молодая лошадь с добротным экипажем.
— Вот бы этому беженцу да к этой вдове и переселиться! – азартно рассмеялся Чищин.
Он держался всё так же уверенно, но словно бы стал ниже ростом. И газету уже не подписывал, передав редакторство Тараторину. Чищина подрезала нехватка бумаги: в условиях гражданской войны с этим сложно было бороться, и брачный еженедельник выходил в лучшем случае два раза в месяц. Конечно, читателя уверили, что задержка случилась по независящим от редакции обстоятельствам, но это было слабое утешение.
Тараторин начал с того, что вздёрнул ценник на розницу и подписку, и без того уже вздёрнутые. И в каждом номере принялся сообщать об очередном повышении. Разумеется, тут был предел, но настоящую точку поставил большевистский переворот. Да, Чищин его вовремя почувствовал, точно вычислил и воспользовался отходными путями. Прихватив, между прочим, и номер «Брачной газеты» с одним умилительным письмом: «17-летний юноша хочет познакомиться с солидной девушкой, окончившей хотя бы гимназию, с целью поделиться взглядами и совместным проведением в жизнь человеческих идей».
-Нельзя сказать, что "Иркутские кулуары" мы воспринимаем, как единственный источник информации, но то, что он заставляет взглянуть на привычные события под другим углом, это да. Это журнал, который интересно именно читать, а не привычно пролистывать, как многие современные издания. Не всегда мнения авторов созвучны твоему собственному ощущению, но определенно, позволяют увидеть многое из того, мимо чего сами бы прошли не останавливаясь. Бесспорно, "Иркутские кулуары" удачное продолжение телевизионного проекта "В кулуарах", который придумал и талантливо реализовал Андрей Фомин.
Андрей Хоменко, профессор, ректор ИрГУПС