Он рисовал березовым соком…

Подробности

Создано: 01.03.2013 07:24

Просмотров: 2984

Старожилы нашего города помнят березовые инкрустации в павильоне Иркутского аэровокзала. Удивительные по красоте произведения органично вписывались в общий архитектурный фон здания. Пред глазами открывалась вся история Сибири. Монументальная работа занимала большую площадь, выполнена была из сотен видов березовой коры, включала в себя более 6000 элементов. Труд необычайный и эксклюзивный. Нигде в мире подобного не выполнялось. Я имею в виду – березовую кору. Автор этих работ – известный иркутский художник Евгений Ушаков.

Евгений Владимирович Ушаков родился в городе Ялуторовске Тюменской области. Детство не было простым, как и у почти всего населения СССР. Голод, болезни. Война. Потери близких. С 1946 по 1951 года учился в Московском текстильном институте на художественном факультете у Б. Л. Заказнова и В. В. Почиталова. С 1951 по 1959 г. преподавал во Львовском художественном училище и техникуме легкой промышленности. С 1950 по 1960 г. жил и работал в Тюмени. В 1960 г. переехал в Иркутск. Участник Великой Отечественной войны, имеет правительственные награды. Член Союза художников  СССР.

Мне посчастливилось общаться с ним, разговаривать. Дискутировать и обмениваться мнениями. В Российской академии правосудия, ее филиале в г. Иркутске, мы часто проводили выставки художников. Потому что тогдашний директор филиала – Олег Петрович Гуменюк был убежден, что юрист должен быть интеллектуалом, а не просто «глотателем» статей и законом. Это убеждение сложилось у многих из нас. Плох юрист, который не разбирается в искусстве, в политике, в психологии. К сожалению, это бич современных юристов - прокуроров, судей, адвокатов. Сотрудников правоохранительных органов. Корявый язык, нелогичность, непоследовательность, невежество и цинизм таких работников неоднократно становился причиной осуждений и громких публикаций  в прессе. И однажды Олег предложил мне навестить одного художника, по его мнению, интересного своими работами. Я поехал на улицу Карла Либкнехта, где находилась мастерская Ушакова. Меня поразило то, что это было подвальное помещение, пропахшее всевозможными  запахами, со стен стекала вода. Трубы постоянно шуршали под стоками воды. И была дверь…в сказку! Я постучал и приоткрыл ее. В помещение с низкими потолками и двумя окошками за рабочим столом сидел пожилой человек и уверенно работал сапожным ножом. Потом постукивал молотком.  Он обернулся ко мне, я увидел широкую, по-детски непосредственную улыбку и понял, что мне рады. Вокруг стояли стеллажи, картон, бумага, слои березовой коры. Но все это создавало тот неповторимый уют мастерской волшебника, что напоминает шкатулку с сокровищами.  Так и тянет приоткрыть потихоньку крышку и увидеть, что еще спрятано внутри. Я представился, мы разговорились. Евгений Владимирович показал свои живописные работы, множество акварелей. Они были светлыми и жизнерадостными. Попили чайку, определили выбор темы выставки, назначили дату ее проведения. Это был такой живой человек, с подвижными руками, с огромным обаянием и шармом, что  было трудно с ним расставаться. Через неделю, мы подготовили площадку в спортзале (работы были очень большие), и приехали забирать картины. Ушаков сразу же заявил - сам будет всем руководить! День потратили на установку щитов, на драпировку выставочной стены. Этот немолодой уже человек буквально летал по лестнице – вверх - вниз. Студенты с изумлением смотрели на него. Он быстро передвигался от одной работы к другой, перемещал их по стене и подбирал лучшую композицию. Работал профессионально. Выставку открыли, студенты долго не отпускали художника. Их интересовало все. От эскизов, идей, до технического их воплощения. Чувствовалось, что, и сам Ушаков как будто бы обрел вторые крылья. Ему очень нравилось это общение. Мы неоднократно приглашали его на встречи со студентами. Он ведь участник войны. Ветеран. И о войне рассказывал просто, без надуманной романтики и искажения реальности. Он ее видел в солдатском поту и крови. Мы часто сидели у него в мастерской, где он рассказывал о своей судьбе, о своей жизни. Все, что на старости лет получил – мокрое подвальное помещение, переоборудованное под мастерскую. Рассказывал, что его акварельные работы страдают от сырости, при этом забывал сказать о том, что у него самого от сырости болят ноги. Остались обиды на бывшего председателя Союза художников Рогаля, который убедил правление не принимать Е. Ушакова в Союз художников. Обида не прошла, и даже на похороны Рогаля он не пошел. И долгие годы он был не своим в когорте иркутских художников, хотя превосходил многих по творчеству и энергии. Он звонил мне и приглашал на немногочисленные свои выставки. Последние годы он переживал, что его работы просто пропадут, исчезнут вместе с его смертью. Он пытался договориться с городом о возможности открытия зала его работ. Он пытался решить вопрос так, чтобы его наследие бесплатно, подчеркиваю, бесплатно поступило бы в культурный фонд города. Но все было безрезультатно. Это причиняло ему  боль, с которой он жил. Как у него еще хватало сил на творчество?

В 2012 году он ушел от нас. Солдат, художник, боец, праведник.

Вячеслав Шляхов