Потери в мирное время как государственная тайна: представители общественных организаций Иркутска прокомментировали Указ Президента

Подробности

Создано: 04.06.2015 12:45

Просмотров: 759

Президент РФ Владимир Путин своим Указом от 28 мая 2015 года внес изменения в перечень сведений, отнесенных к государственной тайне, утвержденный ранее (30 ноября 1995 года) президентом Борисом Ельциным. Отныне к государственной тайне относятся и сведения о потерях среди военнослужащих Минобороны во время проведения специальных операций в мирное время.

Соответствующий указ президента опубликован на официальном портале правовой информации. Новость вызвала широкий резонанс и бурное обсуждение как в российских СМИ и русскоязычном сегменте интернета, так и за рубежом.

К слову, дискуссии о границах допустимого в определении того, что можно засекречивать и считать государственной тайной, а что нельзя, в мире идут уже не первый год – в частности, широко обсуждался факт засекречивания Соединенными Штатами сведений о гибели гражданского населения в результате действий американской армии в Афганистане и Ираке. Поводом послужило то, что американский военнослужащий Брэдли Мэннинг передал прессе 92 тысячи документов, содержащих информацию о количестве жертв. В 2010 году Мэннинг был задержан и приговорен к 35 годам лишения свободы.

С вопросом о том, как стоит относиться к засекречиванию данных о гибели российских военных в мирное время, мы обратились не к политикам или власть предержащим, а к людям, которые непосредственно занимаются помощью российским военнослужащим и их семьям.

Председатель Иркутской областной общественной организации ветеранов Афганистана и участников боевых действий Владимир Кобзарь считает, что в нынешних условиях засекречивание таких данных вполне обосновано:

- В том, что президент засекретил информацию, для меня нет ничего из ряда вон выходящего. Понятно, что на потерях в мирное время можно спекулировать и расшатывать нашу страну. Президент действует в интересах государства - это его конституционная обязанность. И я его действия поддерживаю, и понимаю, как военный человек. Общество не однородно, и не все одинаково правильно реагируют на информацию, и на этом фоне могут происходить всякого рода спекуляции. Потери в мирное время всегда были и есть. Мы, военные, об этом знаем. Были они и в Чечне, хотя там это было достоянием гласности. Но по количеству погибших это было не сопоставимо с сегодняшними потерями: тогда были сотни по области, сегодня- единица, и то это, скорее всего, добровольцы. Сейчас засекретить эту информацию - разумно, так как страна находится в жесткой внешнеполитической ситуации.

Региональный координатор движения в защиту прав избирателей "Голос", замдекана исторического факультета ИГУ Алексей Петров:

- У любого государства есть темы, которые называются "государственной тайной". Это можно понять. Однако, главное - чтобы таких тем не становилось больше, ведь мы живем не в военное время, мы ни с кем не воюем, мы живем в демократическом обществе, поэтому необходимо разъяснить всем гражданам - какие такие секретные темы есть у власти от своих граждан. Сейчас в мире наоборот - открывают архивы (это никак не связано с Украиной, а вообще), все ведомства и министерства становятся публично открытыми для граждан, принимаются законы о доступе к информации, поскольку вся власть существует не сама по себе, а на деньги налогоплательщиков. И любой гражданин, который платит налоги, ИМЕЕТ ПРАВО знать, на что они расходуются. Если на военные нужды - то он может знать, сколько стоит танк или пушка, ее внедрение в производство (в тех же Штатах многое можно почерпнуть с сайта Пентагона), если солдаты воюют не на своей территории - то во сколько обходится каждый день такой войны.

Принятие запретительных законов о получении информации о том, на что идут деньги, которые граждане платят в казну, принято считать "моветоном". Что касается российской армии, то если наши солдаты или срочники гибнут вне территории России или на спецоперациях на нашей территории (Северный Кавказ, наводнения, и т.п.), то я вообще считаю, что такие сведения НЕ МОГУТ считаться секретными. Как власть объяснит родителям (матери, отцу) погибших, что они не имеют право говорить о гибели своих детей, либо скрывать ее, не давать интервью и информацию в СМИ...Мне это очень трудно понять, даже если они (погибшие) давали какие-то расписки о неразглашении. Родственники их вряд ли подписывали такие бумаги. Однако мы сейчас видим, что бюджетные строки по военной тематике увеличиваются, секретность возрастает. Тогда пора честно сказать: мы готовимся к войне, и скоро всех соберут под штыки. Осталось только спросить - а с кем будет война?

Руководитель поискового отряда «Восточный рубеж» Игорь Сеченов:

- Засекречивание информации о потерях - мера вынужденная. В мирное время потери были всегда. Ведется информационная война против России, для её дискредитации, и действия наших властей направлены на то, чтобы просто не давать повода для наших «друзей» из США и их сторонников. Что касается нашей работы, то для нас, поисковиков, допуск к военным и иным архивам не ограничен. Трудностей с получением информации для работы у нас не возникает.

Председатель совета Иркутской областной общественной организации «Солдатские матери Прибайкалья» Тамара Бабкина:

- Все, кто принимал участие в боевых действиях, их родители, вдовы, дети - все мы регулярно встречаемся, проводим совместно мероприятия, друг другу помогаем, и секретов у нас нет. Что касается государственной тайны… все, кто воевал, вам скажут, что для них тайн о потерях нет. Если ребята воевали, то добросовестно. И мы чтим их память, гордимся ими. Стоит ли раздувать эту тему? Кому это нужно? Вот вопрос.