Руслан Болотов: «Результат нужен нам всем!»

Подробности: Создано: 16.01.2023 17:29; Просмотров: 5926

Знаете, после всего, что случилось за последние пару лет с нами всеми и вокруг нас, как-то даже неловко задаваться вопросом, а где во-о-он те лавочки, которые вроде бы собирались ставить у нас во дворе. Многие вопросы такого рода стали казаться такими мелкими, такими несущественными. Не определяющими ничего главного. Даже обычные стенания о качестве (и количестве) дорог – и те ушли куда-то на…

Нет, даже не на второй или третий, а на какой-то 15-й план. Или даже 28-й. Увидели? Увидели, что в одном абзаце я сейчас использовал несколько одинаковых слов «даже»? А я ведь сделал это невольно, как само собой разумеющееся, автоматом, хотя терпеть не могу такого рода повторений, потому что они свидетельствуют, как правило, о непрофессионализме журналиста, о его небогатом лексическом запасе. Терпеть не могу!

Но сегодня, похоже, не только у журналистов, а у большинства людей этот запас сузился очень здорово, зато расширился диапазон эмоций и… Как вот в таких условиях встречаться с мэром Иркутска Русланом Болотовым, что ему говорить и как пытаться выяснить и про лавочки, и про дороги, и про всё остальное, такое приземлённое, такое бытовое-бытовое?! Как? Правда, мы всё-таки встретились и выяснить попытались.

– Руслан Николаевич, уже кто только не пошутил в интернет-сетях о том, что наши ожидания относительно нового года еще ни разу в жизни не оправдались. Дескать, накануне всегда и дружно пьем за то, чтобы следующий был лучше, чем этот, уходящий, а он всё равно оказывается тяжёлым или даже архитяжёлым. Непонятно: или пьём мало, или не то, что нужно… Так вот минувший, 2022, год, по вашему мнению, каким был?

– Это особый год. Такой, какого наша страна не испытывала очень давно. Ситуация, в которой все мы сегодня находимся, безусловно, то, что мы всячески старались оттягивать. Уровень терпения у Российской Федерации был высоким. Но оттягивать решение проблем стало невозможным. Поэтому год выдался действительно архисложным – для большинства россиян и иркутян, конечно, тоже. Это год испытаний и, на мой взгляд, испытаний не столько даже психологического или материального характера, а испытаний на человечность. Испытаний на предмет того, насколько мы состоялись как люди и как граждане. Произошло много такого, что определило, кто есть кто.

– Вы преодолели своеобразный экватор срока своего пребывания на посту мэра, и, безусловно, у меня так и вертится на языке вопрос о подведении промежуточных итогов работы, но я не знаю, а уместно ли это вообще, принято ли? Вы сами такие итоги подводили? И ковид, и спецоперация, выпавшие на вашу долю как главы города, явно не способствовали тому, чтобы эти итоги выглядели впечатляющими…

– Можно, конечно, половину срока назвать неким экватором, но это, скорее, для красоты изложения… (Улыбается.)

– Ну, вы же понимаете, что…

– Я понимаю. Искусство настоящего мастера слова требует хорошего информационного повода. Но нет. (Улыбается.) И бюджет мы принимаем трёхлетний, и итоги промежуточные обычно подводим по каждому году, а не по 2,5 года. Хотя соглашусь с вами в том, что ковид и спецоперацию можно отнести к факторам риска, к факторам, которые осложняют работу исполнительной власти города. И они на самом деле осложнили те или иные аспекты нашей работы, не всё из того, что мы намечали, удалось выполнить. Тем не менее результаты есть. В первую очередь это касается городского бюджета. Последние три года городской бюджет показывает устойчивую динамику роста. Если в 2020 году доходы Иркутска определялись суммой 22 млрд 642 млн рублей, то в 2021 году этот показатель равнялся уже 26 млрд 10 млн рублей, то есть увеличение составило 3 млрд 368 млн. А по сравнению с 2019 годом и вовсе – 4 млрд 765 млн. В нынешнем году мы впервые вообще перешагнули 30-миллиардный рубеж: доходная часть составила 31 млрд 362 млн рублей. Качественный рост очевиден. И это ведь не просто цифры, суммы. Это конкретные объекты, которые введены в строй. Это проекты, которые реализованы или находятся в стадии реализации. Вот вы наверняка же спросите про дороги…

– Хочу. Да, хочу спросить.

– Ну вот. (Улыбается.) По программе «Безопасные качественные дороги» мы в порядок привели 62 дороги общей протяжённостью почти 70 км. Среди них улицы Фурье, Мелентьева, Украинская, Ударника, Седова, Карпинская, Сурнова, Баррикад, Горная, Профсоюзная, бульвар Постышева, переулок Восточный. Отремонтировали Иннокентьевский и Академический мосты, а также объездные дороги микрорайонов Университетский и Ново-Ленино. Это было непросто, но впервые за многие годы изменили подход к определению подрядных организаций и ликвидировали тем самым схему картельных сговоров. Как результат – получили существенную экономию средств на конкурсах и аукционах. Да! Впервые начали использовать щебеночно-мастичный асфальтобетон, который отличает высокая прочность. Ранее этот тип покрытия применяли только на федеральных трассах. Теперь мы укладываем его на загруженных городских магистралях. Кроме того, создали, отремонтировали, организовали почти 50 общественных пространств. Переселили тысячи людей из аварийного жилья.

– Прям тысячи?

– Прямо вот так! (Улыбается.) Размер аварийного жилищного фонда в Иркутске с 1 января 2012 года по состоянию на 31 декабря 2020 года составлял 195,4 тысячи кв. метров. Навскидку: только в 2021 году было расселено 9,2 тысячи кв. метров, или 26 многоквартирных домов, из них половина за счет средств застройщика. При содействии региональных властей рассчитываем получить финансирование, чтобы до конца 2024 года справиться с обязательствами по расселению граждан из аварийного жилья, которое было признано таковым до 2017 года. С 2020 года в новые квартиры из ветхих и аварийных домов переехали 730 семей. В этом году расселяем еще около трехсот семей – это более 900 человек. Цифр много, и боюсь утомить читателя перечислением всего того, что сделано. Заверю только, что все планы, которые мы выстраивали для себя, в работе. Что-то подкорректировали – пришлось подкорректировать по срокам, по деталям. Вот, скажем, было существенное удорожание строительных материалов. А сколько народу переболело? До 40% работников в строительных, дорожных, коммунальных и ремонтных службах уходили на больничный. Но справились же, вытянули и в целом от своих планов не отказались ни на йоту. И ни по одной из федеральных программ, в которых мы участвуем, уменьшения финансирования не произошло.

– Ну вот в ковидную пору многие же предприятия позакрывались – как раз из числа тех, кто платит в городской бюджет…

– Да, в первый ковидный год доходная часть снизилась, зато увеличились инвестиции в основной капитал – за неполных три года в 3,2 раза, то есть среднегодовой темп роста равняется 178,8%. А потом и доходы начали расти. Иркутск же такой город, который привык сопротивляться в любой ситуации. И он сопротивляется вызовам. И многие вещи происходят, как кажется на первый взгляд, вопреки, а не потому что. Но это только кажется и на первый взгляд. Глубинные причины всё равно есть, и они свидетельствуют о высоком потенциале не просто выживания, а развития города. Это очень радует!

– Вы для себя переформатировали в этих условиях ключевые направления работы?

– Условно говоря, три главных задачи остаются теми же: совершенствование транспортного, социального и инженерного каркаса городского хозяйства. Разумеется, можно добавить ещё несколько задач, но если иметь в виду прежде всего так называемое качество жизни, то приоритетными являются те, что я назвал. И в связи с этим мне очень нравится, что мы увеличили количество строящихся социальных объектов…

– Увеличили?

– Ну да! Думаю, в Иркутске с советского периода времени не было такого большого числа объектов, уже строящихся, находящихся в процессе проектирования или заведённых в программы. 22 объекта. В 2021 году завершили строительство детского сада на 220 мест в мкр. Лесном и блок начальной школы № 14 на улице Карла Либкнехта – с углубленным изучением отдельных предметов, между прочим. Заработал корпус для начальных классов в гимназии № 1, в котором занимается порядка 360 детей.

Сейчас ведется работа еще по 15 объектам образования. Строим школу на ул. Багратиона. Возводим пристрои к школам № 53, № 57 и № 75, а в проектировании четыре школы: на 1500 мест в мкр. Лисиха, на 1275 мест на ул. Ярославского, на 1225 мест в мкр. «Союз» и на 825 мест по ул. Мелентьева. Помимо этого, сегодня ведется строительство детсада в 6-м мкр. Ново-Ленино на 220 мест. А в следующем году планируем начать строительство двух дошкольных учреждений в мкр. Нижняя Лисиха на 150 мест и в мкр. «Союз» на 160 мест.

– Здорово!

– Это ещё не всё! (Улыбается.) На разных стадиях подготовки проекты еще по четырём детским садам: на улице Култукской на 110 мест, на улице Костычева на 110 мест, в предместье Радищево и на территории ИВВАИУ на 150 мест. Плюс появится ряд физкультурно-оздоровительных комплексов в микрорайонах Зелёном, Лесном и Топкинском, на улицах Шахтерской и Ленской. А до конца года должны завершить возведение крытого тренировочного катка в мкр. Университетском.

– А вот на Багратиона со школой что за конфликт вышел? Подрядчик, слышали, жалуется на то, что её построить вовремя не удалось из-за некачественного проекта заказчика, то есть мэрии, и вообще надо перепроектировать и увеличивать стоимость объекта на 100 миллионов… Надо?

– Конечно, строительство – непростой процесс. На определенных этапах возникают вопросы и к проектировщикам, и к строителям. Но ключевой фактор один – мы, взрослые, должны построить для детей школу. Это не обсуждается. Объект должен быть сдан с должным качеством. Задача всех – сконцентрироваться и достроить.

– Ох, наживёте вы себе врагов влиятельных…

– Да я уже их нажил за эти 2,5 года! (Улыбается.) Я не идеалист и понимаю, что со своими достаточно линейными подходами для кого-то не очень удобен, но… Для меня важен результат. Более того, я убеждён, что результат нужен всем, кто считает Иркутск своим городом, кто хочет сделать этот город лучше уже хотя бы потому, что здесь ходят в садик или в школу их дети, внуки, живут родные и близкие. Отговорки, поиски оправданий, почему что-то не сделано, сами понимаете, в таких условиях неуместны. Мы можем друг другу в жилетку поплакаться, безусловно, и даже, наверное, обматерить, но нам всем нужен результат. И результат реальный, конкретный, ощутимый, видимый.

– Что для вас комфортная городская среда? Из чего она состоит?

– В пешей доступности школ и детсадов, например. И именно поэтому школы и детсады для нас в числе приоритетов. Да много составляющих в этом понятии. Вот мы в этом году начали строить капиталоёмкие объекты – Иркутск, по моему разумению, уже заслужил такие объекты. В частности, на улице Карла Маркса убрали все провода под землю, положили плитку на бетонное основание…

– Об этой вот плитке, я извиняюсь, хочу спросить…

– Нету завода – ни у меня, ни у жены! (Смеётся.)

– Нет-нет, я о другом… Руслан Николаевич, чем в жизни вам пришлось пожертвовать, через какой рубикон перейти, чтобы добиться вот этого – чтобы плитку положили НЕ СКОЛЬЗКУЮ? Много лет это было какое-то специальное наказание, придуманное мэрией для горожан – тротуарная плитка, на которой хочешь не хочешь, а катайся до упаду! Причём в прямом смысле. Вон посмотрите на тротуар на улице Канадзавы, где находится, подчеркну, областная соцзащита. Скользкий тротуар как изощрённое издевательство над бабушками… Как вы умудрились справиться с этой человеконенавистнической тенденцией?

– У меня всё просто с этим: я ни с кем не договариваюсь. Знаете, сколько желающих зайти ко мне в кабинет поговорить?

– В том самом смысле поговорить? В коррупционноёмком?

– Давайте просто возьмём слово «поговорить» в кавычки? Чтобы было понятно. (Улыбается.) И я в таких случаях отвечаю: «А о чём нам говорить? Я просто администратор. Не будем мы ни о чём отдельно говорить». Я повторяю: мне и городу нужен результат, а не договорённости какие-то – кого-то с кем-то. Тротуар не сколький – это результат. Толщина дорожного покрытия соответствует нормам – это результат. А кто из подрядчиков больше заработал на дорогой, но скользкой плитке или схитрил на ремонте дороги – это НЕ результат. Или, если хотите, не тот результат, который нужен горожанам. Вот на стройконтроле в предыдущие годы в Иркутске сидели всего две конторы почему-то. Понятно, что они прикрывали чьи-то интересы. Ну хватит! Мы иначе организовали процесс, потому что нам нужны другие результаты.

– Признайтесь (я никому не скажу): вы хотите войти в историю города?

– О-о-о, я отлично понимаю, что это вряд ли. Мы в такое время живём, когда, что бы ты ни сделал, окружающим, как правило, будет: а) мало и б) всё равно – кто и по чьей инициативе. Вот мы через пару лет закроем все 16 котельных в Иркутске благодаря проекту «Тепловой луч»*, и у меня нет сомнений, что никто не вспомнит через какое-то время, что это произошло «при Болотове». Ну да и ладно, я переживу. (Улыбается.) Дело-то будет сделано! Меньше гари, чище воздух, более устойчивым, надёжным будет теплоснабжение, более комфортными – условия проживания в целом. То, что надо!

– Но ведь встречаются же в прессе иногда упоминания предыдущих градоначальников? Сибирякова, Хаминова, Сукачёва, Трапезникова, Салацкого…

– Ну, во-первых, это в прессе – историками и журналистами, занимающимися воспоминаниями целенаправленно. А во-вторых, это когда всё было? Можно как угодно относиться к любому из иркутских мэров новейшего времени, но в деятельности каждого из них можно найти позитивные моменты. Кто-то из рядовых горожан вспоминает о них? Ну, честно?

– Это верно. Спроси простого иркутянина на улице, и он сразу, сходу назовёт пять недостатков любого мэра Иркутска и затруднится назвать хотя бы одно достижение.

– А я вам скажу почему. У нас десакрализировали, развенчали местную власть в принципе. Лишили в своём сознании чего-то важного, особенного. И сделали это по западным лекалам. Такую, неуважаемую, власть проще лишить иммунитета и… приватизировать. Да, приватизировать при случае, прибрать к рукам. И сейчас в мэрию никого ведь, по большому счёту, не затащишь поработать рядовым сотрудником. Кажется, вот ты критикуешь, говоришь, что чиновники ничего не могут и не хотят – так приди, закрой собой дефицит ответственных квалифицированных кадров?! Не идут. Если приходят, то все – практически все – хотят сразу получить руководящую должность, занять большое кресло, а потеть в качестве исполнителя, реализатора, проводника желающих нет. И это серьёзная проблема.

– Помнится, региональная власть обещала активно участвовать в городских проектах. Что-то в этой плоскости изменилось или нет?

– Нет, региональная власть выполняет все свои обещания, и лично губернатор прикладывает огромные усилия, чтобы помочь Иркутску. В сентябре в верхней палате парламента прошли Дни Иркутской области. На заседании комитета по федеративному устройству, региональной политике, местному самоуправлению и делам Севера Игорь Иванович выступил с вопросом благоустройства набережной реки Ангары от плотины ГЭС до бульвара Постышева. Проект берегоукрепления члены Совета Федерации РФ поддержали. Правительству страны рекомендовано рассмотреть вопрос о включении в государственную программу «Воспроизводство и использование природных ресурсов» бюджетных ассигнований на софинансирование мероприятий по реализации данных проектов. Поэтому есть ощущение команды, и мне совершенно понятен такой подход – я сам военный. В чём проблема так называемых иркутских элит? Нежелание подчиняться там, где нужно подчиняться. Все хотят командовать и только командовать. Быть первыми. Личные амбиции ставятся выше интересов общественных, а это неправильно.

– Слушайте, но вас не волнует, что в общественном сознании во всём виноватым опять считается мэр? Даже в том, что, вообще говоря, зависит от региональной власти. Так, конечно, было всегда, но при предыдущем губернаторе им впервые стал – при соответствующей помощи со стороны, безусловно, – не мэр, а губернатор Сергей Левченко. На него навесили всех собак, и он отвечал за косяки мэра в том числе. А теперь всё вернулось на круги своя…

– Так, может, и хорошо (улыбается), что мэр стал отвечать за решение городских проблем? Не укрываться и не кивать в чью-то сторону: мол, э-э-э, это не к нам, это вот сходите туда и спросите там. Я не пиарный мэр, признаюсь. Не люблю ходить по коллективам, чай пить, рассказывать красивые истории и играть на балалайке или других инструментах. Не хватает у меня времени и желания на эти творческие номера. Но свою работу я понимаю и стараюсь делать всё, что от меня зависит. Всё! Несмотря на порой незаслуженную, несправедливую критику. Ведь у нас почитаешь иные телеграм-каналы, так диву даёшься, что за дичь они несут. По тому же Суворовскому училищу… Сколько грязи на нас и на губернатора вылили?! Я понимаю, что люди потратили какие-то значительные ресурсы на лоббирование своих интересов, но землю так и не получили, они раздосадованы, разозлены, но что важнее опять-таки? Свои или общественные интересы? Мы два года судились, и суд в конце концов установил, что училище имеет право быть там. И будет. Но сколько времени потеряно!

– Но вы чувствуете поддержку, понимание со стороны горожан?

– Конечно! Мне кажется, городское сообщество стало разбираться в нюансах тех или иных проблем и конфликтов. Историю с претензиями на землю Суворовского училища я бы назвал фриковской – настолько она несправедлива, искусственна, так вот люди, мне кажется, понимают уже, чьи, откуда и почему уши растут. Так же как с выдуманными претензиями на территорию Курбатовских бань…

– Там тоже претензии отклонены?

– Да. Там в итоге благодаря Эн+ не останется развалин, а появится пятизвёздный спа-отель, которого не было в Иркутске никогда, и современная жилищная застройка.

– А вот то самое предпринимательское сообщество, которое, как считается, является весьма влиятельным, рулит всем, оно в каком состоянии сейчас? В раздрае? Во фронде по отношению к власти? Ведь понятно, что до спецоперации и всех этих санкций многие очень красиво жили: собственность и счета за рубежом, дети в иностранных вузах и фирмах…

– Я очень рад, что бизнес-сообщество по-прежнему активно участвует в жизни города. Недаром же только в 2022 году из внебюджетных источников на различные проекты было направлено 82,7 миллиона рублей. И среди наших предпринимателей очень много людей, которые поддержали спецоперацию и оказывают большую финансовую, материальную помощь участникам СВО и их семьям.

– А вообще как много патриотов среди предпринимателей и представителей интеллигенции, которая традиционно подвержена ультралиберальным, а значит, проамериканским настроениям? В процентном отношении?

– Скажу так: я с непатриотами не общаюсь. Мне повезло: в моём круге общения непатриотов нет, и все просьбы, которые возникают в связи с СВО – в частности, по гуманитарной помощи – всегда находят отклик у тех людей, к которым я обращаюсь. И они все понимают – мы в одной лодке: либо мы гребём, либо… Знаете, есть такая притча – про старого ослика. Он упал в колодец, и хозяин думает: «Вот как его доставать? Лучше засыплю в колодце – он тоже дряхлый. А ослика молодого куплю». И стал засыпать колодец. Бросил лопату одну, вторую, третью, пятнадцатую. Глянь! А из колодца вылезает ослик. Он притаптывал эту землю, уминал и в конце концов поднялся. Вывод простой: если вас решили закопать в яме, это, вполне вероятно, реальная возможность из ямы вылезти… (Улыбается.)

– Вот-вот! Но для этого надо признать, что мы в некотором смысле в яме – с той точки зрения, что часть общества активно работала и работает в пользу иностранных государств. Что сделали с нашей экономикой, когда ликвидировали целые отрасли производства, с образованием, с культурой?! Я вчера включил телевизор и попал на фильм, в котором двое агентов ЦРУ, американцы, безжалостно убивают, мочат русских людей, которые все как на подбор мерзавцы. Причём мочат на территории России, как бы освобождая её от тотального злодейства! И это спокойно показывает российский телеканал.

– На мой взгляд, ситуация, которая возникла сейчас в стране, даёт нам возможность исправить многое из того, что было привнесено в нашу жизнь нашими, скажем так, недругами. И понятно, для чего. Тот же патриотизм… Во всех странах мира это святое понятие, в Штатах в детских садах висят государственные флаги, а у нас это понятие всячески пытаются принизить, выставить на посмешище. И пытаются привить русским комплекс неполноценности, навязать комплекс вины и сформировать тем самым образ недочеловека… Против нас именно работают! Это просто надо понимать и двигаться своим курсом, решать свои внутренние задачи.

– Итак, возвращаясь к нашим городским делам, всё движется тем курсом, который и был намечен?

– Я не идеализирую ситуацию: проблем немало. Но мы решаем их. Сейчас участвуем в шести национальных проектах и стараемся с помощью региональной власти войти во все программы, которые предусмотрены этими проектами. Там в каждом масса подразделов и соответственно возможностей. Плюс президентские проекты, партийные – «Единой России». И так далее. Это наш принцип: мы должны быть везде, где Иркутск может получить на свои проекты какую-то финансовую поддержку. Как вы видите по существенно увеличившемуся бюджету города, кое-что у нас получается. (Улыбается.)

– А что… не получается? Что плохо? Не может же быть, чтобы всё было совсем хорошо.

– А я и не говорил, что всё хорошо. Городского хозяйства без проблем не бывает. И, допустим, отставание по сдаче объектов фиксируется не только на Багратиона. Правда, оно не такое значительное, и люди понимают, что надо прибавлять, ускоряться, работать лучше. Разговариваем, убеждаем, штрафуем, решаем. Всё решаемо.

– Рад вашему оптимистическому настрою.

– Ну а как иначе? Ну не время сейчас рефлексировать и впадать в уныние. Да и повода нет серьёзного. Наоборот, я убеждён.

– Хорошо. А что тогда посоветуете иркутянам, испытывающим сегодня мощный стресс и не способным порой нормально заснуть? С какой мыслью вы засыпаете и с какой просыпаетесь?

– Я засыпаю и просыпаюсь с одной мыслью: надо ценить близких. Тех, кого ты любишь, уважаешь, ценишь. И радоваться, что они живы и здоровы. А если ещё любимый человек рядом с тобой в этот момент, так это вообще шикарно! Если у вас это есть, вы уже счастливый человек. Поверьте, я знаю. И ещё… Если у вас мама и папа живы – вы тоже счастливый человек. Если есть любимая работа – вы точно счастливый человек. И конечно, очень важно думать о том, что ты можешь сделать и делаешь для того, чтобы окружающий мир стал лучше, чтобы люди вокруг тебя чувствовали себя лучше. Это правильные мысли и самые подходящие для того, чтобы думать об этом и перед сном, и проснувшись. Такие мысли помогут сформулировать цель, ради которой ты живёшь, привести разум и чувства в порядок. И я желаю землякам, всем-всем-всем иркутянам, да и жителям других городов, такого здравомыслия и нацеленности на результат. И разумеется – желаю, чтобы у них в новом году была возможность каждое утро обнимать любимого человека, говорить какие-то добрые слова и выпить с ним чашку чая или кофе. Вот за это я обязательно схожу в храм и помолюсь!