На крутом повороте… или Куда нас заведет экономическая история?

А вот интересно: как сегодня ученые называют то, в чем мы оказались, в чем живем? И куда идем? Туда ли?» Такие вопросы время от времени нет-нет да и возникают в любой приличной компании, то есть компании, не брезгующей разговором на серьезные темы. И надо ведь как-то отвечать!

Как известно, Россия – страна победившего капитализма, и чтобы убедиться в этом, достаточно послушать разговоры современных российских подростков. Разговоры эти в основном крутятся вокруг денег. Конечно, в полном смысле рыночной нашу экономику можно назвать с натяжкой. Эксперты сходятся во мнении, что российская ее модель все еще является недозрелой. Так, многие формы хозяйствования, к примеру, на селе сохранились еще со времен административно-командной экономики, а продолжающийся процесс перераспределения имущества временами напоминает долгоиграющий вестерн. И все-таки мы строим как будто именно его – классическое капиталистическое общество. В то время как «прогрессивная» мировая общественность, похоже, вовсю создает что-то иное…

Информация о формациях
Вообще-то, к термину «Общественно-экономическая формация» значительная доля современных ученых-экономистов относятся скептически, воспринимая формации как центральное понятие теории исторического материализма. Маркс выделял пять формаций, последняя из которых, коммунизм, являлась своеобразной высшей ступенью развития общества, что и вызывает критику. Однако события последнего времени заставляют задуматься: а так ли уж был неправ один из создателей исторического материализма – старик Маркс?
Чертой, характерной для социально-экономического развития развитых государств сегодня является уход от рыночных моделей экономики, примата бизнеса и бизнес-целей над социальными целями и задачами, и очевидный приоритет государственного управления – благосостояние население. Это касается даже США, где, как известно, частное предпринимательство – дело и понятие святое. Образцами же стран с социально-рыночным хозяйством принято считать Германию, Швецию и Францию. Оттуда – хотя и не только оттуда – новые экономические веяния распространяются по всему миру.
 
Капиталисты против капитала?
Глобальный капиталистический уклад серьезно пошатнулся в период кризиса, разразившегося в конце нулевых. Именно тогда массовой критике были подвергнуты как базовые капиталистические ценности, так и основные методы оценки результатов экономической деятельности, используемые в настоящее время.
Значительная доля критики исходила из Великобритании. В частности, местный исследовательский центр New Economic Foundation (NEF) затеял спор о доходах и общественной пользе. Специалисты центра попытались рассчитать общественную пользу представителей шести профессий в Британии. Взяли трех высокооплачиваемых: банкира, топ-менеджера рекламной компании и налогового консультанта – а также трех низкооплачиваемых: няню, уборщика в госпитале и работника завода по переработке отходов. И выяснилась удивительная вещь!
Банкиры, топ-менеджеры рекламных компаний и налоговые консультанты на каждый заработанный фунт наносят 7, 11 и 47 фунтов общественного ущерба соответственно, и получается это у них в том числе потому, что они раздувают сверхпотребление и помогают богатым платить меньше налогов. В то же время няни, например, на каждый фунт своей скромной зарплаты генерируют около 9 фунтов «общественного благосостояния», освобождая родителей-работников, обеспечивая тем самым предложение рабочей силы, рост налогов, снижение социальных выплат, гендерное равенство и прочее.
В результате британцы предложили пересмотреть справедливость заработков в различных сегментах экономики, исходя из их общественной пользы. Будет ли введено в туманном Альбионе госрегулирование зарплат, пока неизвестно. Тем не менее, следуя логике рассуждений NEF, можно сделать вывод, что трещину дала основа основ капитализма – мировоззренческая установка, согласно которой статус индивида определяется количеством имеющихся у него денег и при этом способ заработка вовсе не важен.
К подобным выводам – только уже на макроэкономическом уровне – пришли и те, кто критикует Валовый Внутренний Продукт (или ВВП) как универсальный показатель благосостояния государств. Показатель этот был описан в начале прошлого века и стал чрезвычайно активно использоваться в его конце. Он отражает рыночную стоимость всех конечных товаров и услуг (то есть предназначенных для непосредственного употребления), произведённых за год во всех отраслях экономики на территории государства для потребления, экспорта или накопления.
Так вот критики ВВП утверждают, что он отражает лишь обеспеченность общества средствами для изменения качественных параметров уровня жизни, но никак не показывает, были ли реально изменены эти параметры, а уж тем более не показывает – в какую сторону. Мол, это зависит от ряда политических показателей – уровня экономической свободы, например. И ВВП многим в мире сейчас представляется не только как нечто абстрактное (среди антиглобалистов популярен даже лозунг «ВВП сыт не будешь!»), но даже вредное. Президент Франции Николя Саркози назвал его элементом «системы, параноидально нацеленной на экономический рост» и не соответствующей интересам населения.
Саркози был настолько решителен в своей борьбе с ВВП, что собрал в феврале 2008 года Международную комиссию по основным показателям экономической деятельности и социального прогресса, и уже к концу года комиссия выступила с отчетом. Выводы комиссии по сути можно считать разгромными.
По идее, ВВП измеряет стоимость производства товаров и услуг, однако в одном из ключевых секторов экономики – правительственном – нет надежного способа сделать этого, поэтому зачастую производительность измеряется затратами. Если правительство тратит больше (даже если и неэффективно) – продуктивность растет. За последние 60 лет доля правительственной производительности в ВВП увеличилась с 21,4% до 38,6% в США, с 27,6% до 52,7% во Франции, с 34,2% до 47,6% в Великобритании и с 30,4% до 44,0% в Германии. Получается, то, что раньше было относительно незначительной проблемой, сегодня стало одной из проблем основных.
Так же статистика ВВП на душу населения может не отражать всего того, что происходит с большинством граждан. Поскольку если некоторые банкиры становятся намного богаче, то средний доход возрастает, даже если доход большинства людей уменьшается. Ну, нечто похожее происходит, когда считают «среднюю температуру по больнице»…
А одним из самых серьезных доводов противников ВВП является тот факт, что экономика страны, придумавшей ВВП, то есть США, перед кризисом демонстрировала бурный рост, во всяком случае, гораздо более бурный, чем у Европы. Кризис же доказал обманчивость этого впечатления. И даже полную его эфемерность…
Вообще, эксперты не исключают, что весь спор о том, как считать государственное благосостояние, обусловлен политическими мотивами. В частности, борьбой сторонников американской модели экономики в разных странах – с защитниками национальных моделей. Результатом этой борьбы может стать нечто гораздо более серьезное, чем простое обновление статистики: может смениться мировой лидер. Сегодня в системе, учитывающей ВВП, – это, конечно, США. Но в системе, более точно описывающей качество жизни, таким лидером запросто может оказаться, допустим… Норвегия, которую многие считают самой комфортной для проживания страной мира.

Счастье есть!
Успехи в области создания альтернативной экономической статистики можно проследить на примере индексов благосостояния, появившихся в последнее время. Некоторые из них так или иначе пытаются оценивать один из самых субъективных и неэкономических показателей – счастье. Не в граммах, конечно, но… В общем, судите сами.
Англичане из NEF group рассчитали Всемирный индекс счастья (Happy Planet Index) каждой страны по трем параметрам: продолжительность жизни, экологическое благополучие и удовлетворенность жителей (а показатели ВВП при расчете не учитывались вовсе). Первое место в рейтинге заняли страны Латинской Америки (Россия в 2009 году заняла 108-е место). Экономически развитые страны оказались на низких местах по причине негативного влияния производства на окружающую среду.
Альтернативным индексом счастья является индекс The World's Happiest Countries, оцениваемый Gallup group. Базой индекса послужили социологические опросы, проводящиеся в различных странах мира, и оценка составлялась на основе субъективного восприятия уровня благосостояния и удовлетворенности жизнью. При этом распределение мест в рейтинге связано с высоким доходом на душу населения и высоким уровнем удовлетворения базовых потребностей. В этом рейтинге первые места заняли страны Скандинавии (Дания, Нидерланды и т. д., имеющие в том числе высокие социальные гарантии).
Среди современных индексов, оценивающих благосостояние, есть и своеобразные модификации Валового Внутреннего Продукта и Валового Национального Продукта (ВНП). Например, ИРЧП (индекс развития человеческого потенциала) – показатель, рассчитанный на основе ВВП на душу населения, долголетии и уровне образования. Или мера экономического благосостояния Тобина и Нордхауза – показатель экономического благосостояния, представляющий собой корректировку ВНП с учетом ущерба, причиняемого окружающей среде, износа основного капитала государства, ущерба от перенаселенности и прочего…
Главным же следствием изменений в подходах к оценке жития-бытия в разных странах считается принцип партисипативного управления. Другими словами – вовлеченности в управление государством представителей населения, а также регулирования ими же деятельности компаний, если таковая наносит ущерб благосостоянию народа. Примером реализации этого принципа является противодействие сокращению рабочих мест со стороны представителей государства в Евросоюзе. Под партисипативным управлением на практике зачастую понимают децентрализованное управление с максимальной передачей властных полномочий на уровень местного самоуправления – тем органам, которые являются независимыми и заинтересованными в результате управления. При этом властные полномочия передают вместе с денежным обеспечением – это ж европейцы!

Вместо заключения                
За прошедшее десятилетие показатель Валового Внутреннего Продукта вместе с именем Владимир Владимирович Путин прочно интегрировался в российскую жизнь, став для многих ориентиром и свидетельством того, что Россия занимает непоследнее место и находится на неотстающей позиции в макроэкономической табели о рангах. Так, по росту ВВП – индекса, разумеется – в 2011 году Россия вышла на третье место в мире после Китая и Индии, а по объему ВВП мы в первой десятке. Вот только в ту ли сторону мы двинулись? Остальные-то участники движения разворачиваются в другую…
Это вообще, похоже, наша болезнь: когда весь мир занимается чем-то одним, мы – упорно пытаемся этого не замечать и ищем свой, исключительно свой способ решения проблем. Притом, что другие уже накопили опыт решения этих проблем и даже порой отказались от него, признав неполноценным или неудачным пакет решений. И сейчас, когда мировая экономика совершает крутой вираж, не вылететь бы нам – на повороте…

NN, декан факультета одного из иркутских вузов

От редакции: Буквально перед сдачей номера в печать автор материала попросил снять свою подпись и объяснил, что связано это отнюдь не с низким качеством слога, фактов, мыслей и логики в тексте, а – исключительно с сомнениями автора насчет того, насколько позитивно эта публикация будет воспринята начальством. «Как бы чего не случилось!» – такие резоны нынче у тех, кто привык сеять мудрое-доброе-вечное… Что же ТАКОГО вообще может случиться после ТАКОЙ безобидной статьи?