«Приморские партизаны»: линия защиты

Приморский край и его столица – Владивосток – знамениты на весь мир теперь тем, что здесь прошел саммит стран, входящих в структуру под названием «Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество» (АТЭС). А еще, конечно, скандалом с хищением бюджетных средств, отпущенных на подготовку этого саммита. Но не меньше, чем об этом помпезном и оскандалившемся мероприятии, простые жители края говорили и сейчас говорят о деле так называемых «приморских партизан». Судебный процесс в Приморском краевом суде, начавшийся еще в июне этого года, в самый канун саммита, в очередной раз отложен…

Подсудимых шестеро: Александр и Вадим Ковтуны, Роман Савченко, Максим Кириллов, Владимир Илютиков и Алексей Никитин. Их обвиняют в убийствах местных жителей и силовиков, бандитизме, вооружённых нападениях на опорные пункты МВД, квартирных кражах, угонах машин. Для ликвидации потребовалась целая войсковая операция – в Кировский район Приморского края были переброшены милицейский спецназ, подразделения внутренних войск и ФСБ. В спецоперации участвовало свыше тысячи сотрудников правоохранительных органов. В июне 2010-го штурмом взяли квартиру в центре Уссурийска, где находились «партизаны». Двое – Андрей Сухорада и Александр Сладких – застрелились.

В середине июля нынешнего года стало известно, что из здания Приморского краевого суда во Владивостоке исчезли три тома уголовного дела «приморских партизан». У адвокатов обвиняемых были произведены обыски, которые не дали результата. Между тем ранее один из их подзащитных, Алексей Никитин, заявил, что дал показания под пытками, о чем свидетельствуют следы крови на подписанных им листах уголовного дела.

– От исчезновения томов дела для защиты выгода сомнительная, – считает адвокат Алексея Никитина Нелли Рассказова. – Во-первых, потому, что нам необходимо было сослаться на некоторые листы этого дела, и именно на оригиналы. На листах видны пятна бурого цвета. Пятно на любой бумаге, если это не копия, а оригинал, можно идентифицировать. Можно было заявить ходатайство о биологической экспертизе. Любой биолог определит, откуда эта кровь: из носа, из головы, ноги или пальца. Вывод предварительного расследования, когда обнаружили пятна на этих документах: они якобы появились в ходе выполнения моим подзащитным требования 217-й УК, то есть в ходе ознакомления. Я это отрицаю, потому что на момент, когда я вступила в дело, в 2010 году, я эти бумаги сфотографировала – и пятна уже были!

Когда мой подзащитный знакомился с делом, он говорил: «Точно знаю, что это не мои подписи!». А как сейчас провести – по копиям – почерковедческую экспертизу? Ни один почерковед ведь не возьмется ее теперь делать!

Три тома уголовного дела – каждый по 300 листов, твердая корочка. Наши подзащитные знакомились с делом через решетку. Даже если согнуть лист в трубочку, каждый том, просунуть его через решетку с этого стола... ну, это нереально. При этом даже не выяснены обстоятельства исчезновения – так написано в постановлении! Хотя там везде видеокамеры стоят. Подзащитные приезжают из СИЗО. Их сначала в СИЗО обыскивают, происходит личный досмотр, описывают, в чем они одеты, что они с собой везут. В суд приезжают – их опять обыскивают. Обратно – такая же процедура. Как минимум, 3–4 раза в день их досматривают. И при этом не увидеть три толстых тома, тысячу листов?

Как бы то ни было, а в середине августа на лентах информационных агентств появился краткий пресс-релиз Приморского краевого суда. В нем сообщалось, что утраченные тома уголовного дела «приморских партизан» восстановлены полностью. А само дело будет рассматриваться коллегией присяжных, которая, впрочем, еще не сформирована. Этим официально и объясняется пауза в судебном процессе. А как там неофициально – кто знает?

Известно только, что российские власти уже один раз обожглись на суде присяжных в политически скользком деле полковника Владимира Квачкова – этот радикальный оппозиционер, обвинявшийся в организации покушения на Анатолия Чубайса, был в свое время присяжными оправдан (в настоящее время его судят по новому делу – полковник обвинен в подготовке вооруженного мятежа, и процесс проходит без участия присяжных).

Избежать суда присяжных в деле «приморских партизан» было невозможно, объясняет Нелли Рассказова:
– На решение быть осужденным судом присяжных никакая власть повлиять не может. Нереально – по российским законам – помешать этому. Если только психологически или физически надавить на обвиняемого, чтобы он отказался от суда присяжных.
– Были прецеденты, когда попытались сформировать коллегии присяжных, например, из ветеранов ФСБ. Вы не ждете чего-нибудь в этом роде?
– Если честно, мы были бы рады, чтобы у нас в присяжных оказались сотрудники ФСБ, даже действующие. Наши подзащитные изначально не против власти, не против правоохранительных органов. Они против «оборотней в погонах», которые старались сделать все, чтобы молодежь на селе употребляла наркотики. Они генофонд наш убивали!

«Партизаны» отстаивают свою родную деревню Кировскую. Они говорят: «Москва, государство, царь-батюшка – вы не дождетесь из деревни нашей Ломоносова! «Дебилосова» вы дождетесь! И вы же сами от него пострадаете... Вы обратите взор свой сюда, мы вам кричим, мы своими жизнями молодыми пожертвовали для того, чтобы это показать!» ...Там же все явно. Это проверяется легко. Если я это могу проверить – почему никто, кроме меня, не проверяет?

Да они и не собирались никого убивать. Им вменяется умышленное убийство в сентябре 2009-го четырех человек. Эти четверо работали на «полянках», собирали коноплю и делали из нее гашишное масло. Все об этом знали, сотрудники милиции это всё крышевали. Убийство этих людей произошло случайно. Убитые были «рабами» сотрудников милиции. И мой Никитин, и Вадик Ковтун, и Саша Ковтун, и Илютиков – они не могли предотвратить убийство этих людей. Потому что если бы они начали останавливать, они бы тоже там же легли бы! Но некоторые моменты они сняли на видео. И сотрудники РОВД начали их искать, чтобы отобрать этих видеоматериалы.

До февраля 2010 года никто же не знал в Приморском крае про «партизан»! Целых полгода! А почему? Да потому что шумиха была местным «ментам» невыгодна. Они хотели дело «по-своему» решить...

Полгода милиционеры их гнали, догнали до Владивостока – туда ребята одному человеку везли материалы. Что там произошло – не буду комментировать, это все уже материалы дела (адвокат имеет в виду подписку о неразглашении материалов уголовного дела. – Прим. автора.), но приехали они не убивать сотрудников ППС – они приехали с другой целью. И в момент, когда к ним подошли и рукояткой пистолета постучали по стеклу, у пацанов просто не выдержали нервы. Они подумали, что их «сдали», и что это преследователи их настигли.

…Что сейчас происходит в Кировском районе? Местные власти выдали разрешение на аренду громадного земельного участка некоему гражданину. Он бизнесмен, а сын у него работает в полиции – словом, «уважаемый человек». И теперь в этот райончик невозможно проехать: его охраняют специально нанятые люди. А что там делается внутри – кто проверял? Чем этот «уважаемый бизнесмен» там занимается, что туда невозможно пройти? Он эту территорию охраняет как свою частную.
– То есть современный феодализм такой?
– Да! А все говорят, что там выращивают коноплю. Ребята эту информацию сообщают – а почему она не проверятся? Кому выгодно ее не проверять? Вопрос к УВД края. Тем, кто раньше самогон варил в деревнях, жены сараи поджигали, да чего только не делали! Пока еще до власти дойдет, до участкового… Если никто на это внимания не обращает, значит, кто-то в доле, значит, кому-то это выгодно – не обращать внимания. Перед тем, как взяться за оружие, сколько они жалоб в прокуратуру писали! Никто их не слышал. И люди добиться ничего не могут!

Нелли Рассказова – адвокат, и объективной по отношению к своим подзащитным она, ясное дело, быть не может. И не должна. Но поневоле возникает множество вопросов к властям и правоохранительным органам Приморья.

Что на самом деле происходило и происходит сегодня в Кировском районе края? Почему журналисты, которые пытаются проехать в «партизанскую глубинку» и увидеть все своими глазами, получают угрозы от сотрудников УВД, как это случилось, например, с корреспондентом газеты «Арсеньевские вести» Натальей Фониной, которая впоследствии за серию публикаций о деле «приморских партизан» была номинирована на Сахаровскую премию? Почему такие разные люди как депутат-коммунист Артем Самсонов и доктор медицинских наук «яблочник» Кирилл Косилов убеждены, что «партизаны» действительно пытались противостоять наркоторговле и бандитизму со стороны полицейских, – и об этом явлении в Приморском крае знают все мало-мальски информированные простые люди, а вот власти как будто и не слышали никогда? Почему, наконец, с группой в большинстве своем даже не служивших в армии юнцов долго не мог справиться спецназ ФСБ и внутренние войска? Правда, будущие «приморские партизаны» в отрочестве посещали военно-спортивный клуб «Патриот», который сейчас власти энергично пытаются закрыть...

А коллегию присяжных для суда над приморскими партизанами не удалось сформировать даже с пятой(!) попытки. На собеседование в краевой суд явился в этот раз 21 человек – слишком мало, посчитал судья Дмитрий Грищенко (к слову, родственники подсудимых считают, что он сознательно оттягивает начало процесса). Следующая, шестая по счету, попытка состоится 15 января 2013 года. Если, конечно, состоится…

«Администрация края предоставила обновленный список кандидатов в присяжные, который расширился до 25 тысяч человек. И мы надеемся, что на следующем сборе формирование коллегии присяжных состоится в полном объеме», – цитируют информационные агентства пресс-службу Приморского краевого суда.

 Виталий Камышев

От редакции: Мы тоже не беремся судить, кто там прав и кто виноват в этой истории – суд расставит точки. Точнее, укоротит до точек имеющиеся вопросы. Которых, конечно, действительно немало…

Журнал "Иркутские кулуары" №25