Занавес атомного ренессанса

С 2006 года Ангарский электролизно-химический комбинат если не рекордсмен, то явный лидер в производстве… новостей и тем для обсуждения! То экологи объявят предприятие вместилищем «ядерных отходов», то МАГАТЭ решит обустроить под Ангарском Международный банк хранения топливного урана, то умники Росатома вдруг придумают кастрировать предприятие, отчикав одну из составляющих технологического процесса, то те же умники заявляют о перспективах развития неядерных производств на базе АЭХК... Новой атомной Меккой назначен закрытый город Северск (Томская область). Туда и планируют перевести мощности нашего АЭХК. Почему под секвестирование угодило именно ангарское предприятие? Руководство госкорпорации считает: во-первых, нынче столько урана не нужно; во-вторых, Ангарск не моногород. Поэтому сокращенным атомщикам будет проще найти себе новую работу.

Ангарский дублёр

Что же ожидает предприятие в ближайшие годы? Попробуем разобраться. 60 лет назад, 10 марта 1954 года, Совет Министров СССР принял закрытое постановление о строительстве в Ангарске предприятия по обогащению урана. В годы «холодной войны» такой шаг вполне вписывался в государственную оборонную политику: основные ядерные мощности страны были сосредоточены на Урале. При самом пессимистичном сценарии противник мог уничтожить их несколькими ядерными ударами – американские В-47 и его преемники В-52 вполне дотягивали до цели с европейских авиабаз. Поэтому логичным стало создание предприятия-дублёра там, куда потенциальный противник к нему не доберется.
Всё необходимое для развёртывания масштабного строительства было под боком: электроэнергия Иркутской ГЭС, железная дорога, Иркутск с научными кадрами, вода Ангары для охлаждения оборудования. И… уже с октября 1957 года предприятие начало выдавать уран. И этот процесс не прекращается до сих пор.
Ангарчане производят исключительно топливо для энергоблоков АЭС: сублиматное производство превращает урановую руду в гексафторид урана, а из него газовые центрифуги извлекают непосредственно изотопы – ценные изотопы.

«Новокшеновка»

Хотя АЭХК был самым скромным по мощности среди родственных предприятий тогдашнего Минсредмаша, его роль в истории Ангарска велика. В советское время большое внимание уделяли не только производству. Буквально за десять лет под крылом АЭХК в Ангарске вырос, пожалуй, лучший городской район. Жители до сих пор называют его «новокшеновкой» – по фамилии первого директора комбината Виктора Фёдоровича Новокшенова. Шикарный Дворец культуры, продуманная планировка жилого сектора, развитая сеть школ, детских садов, магазинов, безукоризненная работа коммунальных служб были визиткой «новокшеновки». Предприятие подарило городу водноспортивный комплекс и первый в Восточной Сибири хоккейный корт с искусственным льдом. В пору расцвета общая численность работников комбината перевалила за отметку в 12 тысяч человек…
Специфика производства уже тогда наложила отпечаток на облик работника АЭХК. Все, кто трудился на промплощадке, давали соответствующую подписку. На вопрос о выпускаемой продукции полагалось отвечать: «делаем сложные катализаторы для химической промышленности». Потому даже в нетрезвом состоянии настоящий аэхэковец ничего не расскажет собутыльнику о технологических процессах родного цеха или участка: «болтун – находка для шпиона!».
Многочисленность ангарских атомщиков объяснялась просто – в пору развитого социализма право на труд давало гарантии получения рабочего места. Средств на поддержание работы уранового производства в СССР особо не жалели. Есть госзаказ, есть план, а себестоимость – дело десятое.

Нескончаемая оптимизация

Первый звонок о том, что комбинат живет не по средствам, поступил в начале 1990-х. Тогда большинство детских садов и всё жилищно-коммунальное хозяйство комбинат передал на городской баланс, сосредоточив усилия на внедрении новой технологии. Вместо громоздких и энергетически прожорливых газодиффузионных машин на предприятии устанавливали каскады газовых центрифуг. В результате такого решения производительность АЭХК заметно подскочила, а потребление воды и электроэнергии сократилось в 30–40 раз! Разумеется, были и другие последствия. Прошла переаттестация рабочих мест, перечень «вредности» стал короче. И ещё: теперь предприятие уже не нуждалось в большом числе работников на промплощадке. В результате плавных пертурбаций уже к 2006 году на АЭХК было занято примерно 6500 человек. Первая волна сокращений прошла без публичного шума – про комбинат жители города и области, безусловно, знали, но ничем особым не выделяли его среди прочих гигантов приангарской химии. Кроме того, этот шаг в основном не затронул тех, кто работал непосредственно на промплощадке.

Дальше было хуже. В 2008 году АЭХК акционировали. Аббревиатура «Открытое акционерное общество» свидетельствует о том, что главной задачей предприятия стало извлечение прибыли. Следовательно, всё, что её не приносит, – за борт! Так комбинат расстался с последними «непрофильными» объектами в виде двух детсадов, Дворца культуры, детского лагеря отдыха. Одновременно шёл процесс поэтапного сокращения самих работников. Экономические показатели пошли вверх: выросла прибыль, а зарплата на АЭХК стала одной из самых высоких в области.
Понятно, что «оптимизация» среди ангарских атомщиков не приветствовалось, но открытых протестов не было. Недовольство проявлялось глухим ворчанием в курилках и надеждой на то, что «меня-то точно не сократят!». Увы, сократили: уже в 2010 году численность работников предприятия уменьшилась до 4300 человек. Подразделения, обслуживавшие основное производство, перепрофилировали, выведя из составаАЭХК на аутсорсинг.

Но показатели эффективности по-прежнему не устраивали руководство Росатома. Вдобавок с началом первого десятилетия нового века атомную энергетику караулил целый ряд вызовов. Фукусимская катастрофа толкнула мир спешно хвататься за альтернативные источники энергии. Сланцевый газ, ветровые и солнечные электростанции дали надежду на скорую отставку ядерной энергетики. Некоторые страны даже заявили о полном отказе от АЭС. Как следствие – резкое снижение заказов на топливный уран. И тут же встал вопрос о рентабельности, доходах и прочих экономических составляющих. Ещё в 2012 году начал прорабатываться вопрос о поэтапном закрытии АЭХК. Неясные планы дополнялись слухами. Народ заволновался. Тут же выдали успокоительное: губернатор области и президент страны дали отмашку о том, что знают проблему. И сообщили истинную правду: АЭХК будет работать! Только не уточнили, в каком объёме и как долго.

В сентябре минувшего года планы Росатома стали обретать реальные черты: руководство госкорпорации распорядилось с 1 апреля 2014 года «ополовинить» АЭХК. Сублиматное производство к этому времени прекратит свою работу, в Ангарске будет действовать только завод, обогащающий уран. А полуфабрикат для его изготовления станут поставлять из томского Северска.
Теперь прикиньте транспортную составляющую и вспомните о себестоимости. По этой причине местные СМИ наполнились грустными и пугающими прогнозами о недалёком превращении промплощадки комбината в ядерную свалку.

Есть ли жизнь после АЭХК?

Сразу отвечу на вопрос: да, есть. Крест на предприятии ставить рано, хотя к началу 2014 года весь персонал АЭХК съежился до 1360 человек. А уже в апреле станет ещё меньше. Но популярные страшилки о «ядерной свалке» – это любимая песня тех, кто не хочет слышать факты и продолжает счастливо жить в виртуальном мире «ужастиков».

Давайте по прядку:

– АЭХК будет работать, пока работают центрифуги разделительного производства. А их ресурс рассчитан как минимум до 2020 года;

– контроль за состоянием дел на территории АЭХК ведут полтора десятка федеральных служб и международных организаций, стоящих на страже экологии. Даже в далёкие 1950-е годы, когда слово «экология» было незнакомо советскому человеку, уровень радиационного фона по периметру «забора» практически не отличался, да и нынче не отличается от природного: 16–18 микрорентген/час. Даже воздух и вода, выходящие за пределы промзоны, не раскроют ядерных секретов Ангарска. Для тех, кто не знает: с 1973 года десятки тысяч ангарчан купаются в Еловском водохранилище. Первоначально в техдокументации оно обозначалось как «организованный сброс промышленных стоков АЭХК». Но мутантом за четыре десятилетия никто не стал;

– не желая терять кадры высокой квалификации, с 2012 года при финансировании и поддержке Росатома светлые головы предприятия всерьёз работают над неядерными направлениями. Два самых перспективных – получение оксидов ниобия и тантала из колумбитового концентрата Зашихинского месторождения (это в Тулунском районе), а также создание опытно-промышленной установки производства особо чистых синтетических кристаллов кварца, востребованных в по

лупроводниковой промышленности.

Практические результаты планиру

ют получить в 2017–2018 году. Дай Бог! Очень не хочется, чтобы судьбу этих проектов постигла участь «Кедра». Такое название носил проект переработки «хвоста» технологического процесса: обедненного гексафторида урана – в инертную форму тетрафторид урана. Запуск «Кедра» обещали в 2013 году. Но эти слова так и остались словами.
Несмотря на «сублиматное» обрезание, сегодня ещё рано говорить об окончательной судьбе АЭХК. Всё зависит от экономической ситуации в мире и востребованности атомного топлива. Куда качнётся этот маятник через несколько лет – никто не берётся предсказать. Разумеется, сюда на

до добавить нашу способность реализовать упомянутые неядерные проекты.
Но даже при самом отрицательном раскладе весь процесс окончательного закрытия АЭХК займёт очень длительный срок. Это, знаете, не просто взять и замок на ворота повесить. Вывод АЭХК из эксплуатации – сложный и длительный технологический процесс, который растянется надолго: дезактивация, утилизация... Этим процессом должны заниматься высококвалифицированные специалисты, поэтому какая-то часть нынешних тружеников предприятия будут, будут при деле. Это факт. Конечно, не самый весёлый по сути, но всё же…
Год назад власти Иркутской области отмечали: закроется комбинат – город потеряет значительную часть кадровой элиты региона, обладающую багажом специфических знаний. Накануне сентябрьских выборов в областное Заксобрание ангарские кандидаты не скупились на обещания спасти АЭХК. По сложившейся традиции, те, кого выбрали, о своих словах уже не вспоминают. То ли запамятовали, то ли узнали правду – и потому помалкивают…