Теремок, или Вежливый медведь это по-любому лучше, чем сразу в нос!

Кто в Иркутске не знает актёра, режиссёра и продюсера рекламы Олега Малышева!? То-то и оно! Но суть, конечно, не в том, кто кого знает или не знает, а в том, что решил он написать сказку. Да не просто сказку, а – с подтекстом. С намёком, значит, политическим. Ну или геополитическим… Это уж как хотите!

 

Давно это было, и так далеко, что для нас, для обыкновенных людей тот мир называется сказкой. В этой сказке, что я вам сейчас расскажу, были и поля, и луга, и моря с океанами, а всё оставшееся пространство покрывали вековые леса. И светило ярко солнце, и было всегда лето, и жили в тех лесах жучки, паучки, зверушки разные, малые и большие. Прямо как у нас, в нашей с вами жизни. И вот однажды случилось нечто необычное, такого не было до этого никогда.

 

Вдруг над одним не очень большим лесочком подул холодный пронизывающий ветер, небо стало хмурым, и пошёл дождь. Не такой, как обычно, не тот, что радовал и веселил.

 

Странно как-то – почти все близлежащие леса в солнечных лучах купаются, даже большой лес, что стоит по соседству, а в этом вдруг такая непогода случилась.

 

Встревожились жучки и паучки, забеспокоились птахи. Зверушки малые и большие приуныли, запечалились. Особенно смутило такое неласковое природное явление тех, кто без своего домика до сих пор обходился. Задумались они, что же дальше будет….

 

И вот ветер так же вдруг утих, дождь холодный прошёл, и предстала пред лесными жителями такая картина.

 

Трава и лисья пожелтели, и небо стало синим-синим.

 

Вот так дела!.. Осень наступила….

 

Почти везде, даже в большом лесу по соседству, лето – а в этом осень: жёлтая земля и синее тяжёлое небо! Вот это да! Теперь под листиком да под берёзкой не укроешься. Значит, нужно пристанище какое-то искать, своё строить поздно уж, ведь осень.

 

И нет никакой охоты покидать эти места, ведь Родина же!

 

Так подумали некоторые из тех, что без домика до сих пор обходились. И принялись они по лесу ходить, жильё себе искать.

 

В том лесу в самой его середине поляна была. Небольшая такая. И вот что удивительно: среди высокой травы на этой поляне спрятался теремок. Он не низок, не высок был, но места в нём достаточно, я вам скажу, было – для каждого нуждающегося место можно было найти. Годен он был и чтоб от холодного осеннего ветра укрыться, и чтоб от дождя спрятаться. Так он замаскировался в высокой траве, что никто его раньше и не увидел.

 

И вот набрела на него бездомная мышка-норушка. Увидела – и чуть в обморок не упала от счастья. Потом волноваться начала: вдруг он не пустой здесь стоит, может, занял уже кто? И чтобы развеять эти свои неожиданно нахлынувшие на неё неприятные мысли, собралась с духом и спросила:

 

– Терем-теремок! Кто в тереме живёт? – Тишина. Ещё раз спросила – опять тишина, никто не отзывается.

 

– Ну, повезло – подумала мышка-норушка и решительно вошла в новое своё жилище. Потихоньку обживаться начала, сухой травки натаскала, чтоб, значит, мягче спать было. Стала уж подумывать о продовольственных запасах впрок, как тут лягушка-квакушка зелёная нарисовалась – тоже, видать, бездомная. Встала перед дверью и давай квакать:

 

– Терем-теремок! Кто в тереме живёт?

 

А мышке-норушке что делать-то, не прятаться же! Надо же как-то заявить о правах на свою недвижимую собственность – ну и говорит:

 

– Я мышка-норушка, а ты, мол, кто?

 

Ну, та, естественно, и отвечает:

 

– А я лягушка-квакушка. Что, бездомная, что ли? – спрашивает её мышка.

 

– Ну, да! – ответила зелёная и вздохнула, да жалостно так!

 

Жалко стало мышке лягушку, подумала: «А что одной-то мыкаться? Пущу её, горемычную, вдвоём поди ж как веселее будет». И впустила. Вот и стали они вместе жить.

 

Недолго их счастье на двоих так беззаботно продолжалось, совсем недолго. Потому что с теми же проблемами, что давеча у них были, пробегал мимо зайчик-побегайчик и заметил их хоромы. И, как ни странно, тоже подумал: «А что?.. А вдруг?»:

 

– Эй! Терем-теремок! Кто в тереме живёт?..

 

Переглянулись мышка с лягушкой, что тут поделаешь!

 

– Ну, мы! Я – мышка-норушка, и я – лягушка-квакушка! А что нужно-то? Кто, мол, таков будешь-то?

 

– Да я это… Я – зайчик-побегайчик, вот мытарюсь уже который день по кустам без жилья, а ночи-то вон какие холодные стали. Может, пустите меня к себе жить, а?.. Я хороший!

 

Что тут поделаешь, пустили и его по доброте душевной.

 

Так и стали они теперь щи да кашу на троих делить. Но этим, к сожалению, история не закончилась. Потому что не успел ещё заяц обустроиться на новом месте как следует, тут новая жиличка пожаловала – Лиса. Появилась откуда ни возьмись, вот она – стоит уже перед дверью и рыжим хвостом помахивает. Прищурилась и сладко так промурлыкала:

 

– Терем-теремок! Эй! Терем-теремо-оок! Кто в тереме живёт? Кто в таком распрекрасном проживает?

 

Стушевались было поначалу мышка, лягушка и заяц. Шутка ли! Лиса ведь! Эта мягко стелет, да потом жёстко спать будет. А куда деваться, коль она уже у порога стоит. Хоть заяц в народе и прицепил к себе репутацию не самого отважного жителя леса, однако именно он набрался смелости и дрожащим голосом спросил:

 

– А вы кто будете, уважаемая?

 

– А это я, лисичка-сестричка! Тук-тук-тук к вам в окошечко. Может, откроете дверцу, а то зябко как-то на улице. Я, понимаете, от этого вся в меланхолии нахожусь. Честное слово, кушать буду только вегетарианскую пищу.

 

Ох!.. Какие наивные эти мышка, лягушка и заяц: поверили и пустили. Лиса поначалу ничего – как все, кашей давилась. Но всё до поры до времени. Горбатого, как говорится, могила только и исправит. Скоро и компания к ней привалила. Тут уж старые жильцы совсем поникли. Волк серый ночью припёрся и давай в дверь долбиться, да громко так:

 

– Эй, хозяева! Эй, терем-теремок! А ну-ка, кто в тереме живёт? Отворяй калитку-то!

 

А лиса тут как тут, даже старожилов не спросила – сразу же кинулась к двери:

 

– Сейчас, серенький, сейчас, погодь немного, – и отворила.

 

Ввалился волк в терем, как хозяин. По пути жучков, паучков всяких подавил, уселся на стул, потянул носом в сторону прижавшихся к углу мышки, зайца и лягушки и заявил:

 

– Ничё, жить можно! Даже деликатес имеется. Ладно, пока живите, сегодня сытый я.

 

Как дожили до утра несчастные мышка, лягушка и заяц – то никому не ведомо. Однако утром ещё тревожнее стало, потому как к серому шумной ватагою братаны подтянулись и давай хором песни петь. Воют, а лиса им подтявкивает. Совсем жутко стало маленьким зверушкам, ну совсем невмоготу в таком обществе от страха находиться стало.

 

– Ну, всё, – сказала мышка, – теперь недолго нам жить осталось, надо что-то делать.

 

– Я много бегал по нашему лесу, когда себе домик искал, – подхватил разговор заяц, – на краю нашего лесочка, там, где большой лес начинается, медвежонок живёт. А в большом лесу большой мишка проживает. Давайте попросим медвежонка как земляка – пусть попросит большого мишку, чтоб он нам помог, чай, не откажет, ведь они же родственники, а?..

 

На том и порешили. Потихонечку убежали, добрались до мишки и всё ему рассказали. Услыхал медвежонок об их злоключениях, возмутился:

 

– Как это так? Да где это видано, где это слыхано, чтоб законным хозяевам в собственном доме жизни не давать, да ещё и меню из них придумывать? Конечно, помогу! Всё Михал Потапычу в лучшем виде обскажу, – и направился косолапый через стлань в большой лес.

 

Долго ли, коротко ли ждали его зверушки, про то никто не знает. Однако прошло какое-то время, и закачались макушки берёз большого леса. Вышел к несчастным огромный бурый медведь и прорычал громогласно:

 

– Где эти негодяи, что вас, малявок беззащитных, крова лишили?  Показывайте.

 

Проводили мышка, лягушка и заяц Потапыча до места и конкретно указали на терем, где волки с лисой разгулялись.

 

– Терем-теремок! Кто в тереме живёт? Кто в невысоком песни завывает? – Интеллигентно так поинтересовался Михал Потапыч.

 

Тут наступила тишина, и в этой тишине даже комарика слышно было. Потом отворилась дверь, и на улицу вывалились по очереди все волки – наверное, поинтересоваться вышли, кто это там такой дерзкий нашёлся, что посмел их веселье прервать. Вывалились и замерли, как столбняк их схватил. Только один, видно совсем неадекватный, возмутиться попытался – и зря. Потому что Потапыч, несмотря на свой огромный вес и тучную фигуру, очень даже ловко и как бы невзначай наступил ему на хвост. Отчего у серого наступило помутнение и в животе, и, наверное, в голове тоже. Отчего он, видимо, сразу сделал правильные выводы и дисциплинированно замолчал.

 

– Вы не могли бы, уважаемые господа-партнёры, – Михал Потапыч культурно обратился к присутствующим здесь волкам и лисе, – уделить мне несколько минут и выслушать меня?.. Хорошо! – протрубил он, не дождавшись никакого ответа. – Хорошо!.. Будем считать, что могли бы.

 

После чего он вежливо и кратенько объяснил волкам, что так, как они поступили, делать совсем нельзя, не хорошо так делать. Нужно исправиться и покинуть это незаконно занятое ими место. При этом обязательно извиниться перед пострадавшими за доставленные дискомфорт и неудобства.

 

По всему было видно, что вежливый мишка их убедительно убедил. Приняли волки все предложения Михал Потапыча, всё исполнили и туда, за тёплые моря-океаны подались. Только того они не ведают, что там и своих волков хватает. Те ещё и поматёрее будут.

 

Самих их там сожрут, однако, а если нет, так ничего хорошего для них там не приготовлено, разве что косточки уже обглоданные.

 

А лиса слёзно упросила не выгонять её, спряталась где-то, притаилась. Видно, до поры до времени. Хитрая она, эта рыжая, ну да леший с ней. А вот зверушки зажили себе в теремке дружно и счастливо. Михал Потапыч и маленький мишка стали к ним в гости приходить, мёдом липовым угощать.

 

Вот и сказочке конец, кто читал – тот молодец!

 

А мораль сей сказки такова: На чужой теремок, мил человек, не разевай роток. А то очень вежливо можешь… получить по сусалам! Запросто!

 

nike lunar forever 2 mens cheap shoes sale store Олег Малышев

Иркутские кулуары